Санкционная война: просыпаются ли российские денежные власти?
Менять старые правила игры
На протяжении нескольких месяцев санкционной войны коллективного Запада против РФ в заявлениях и действиях наших денежных властей (Минфина и Центробанка) чувствовались растерянность и непоследовательность. А также привычка играть по правилам экономического либерализма, навязанного России тридцать лет назад.
Правильные решения, которые были заложены в первых президентских указах (от 28 февраля и 1 марта) по чрезвычайным экономическим мерам, Минфином и Центробанком ослаблялись и искривлялись. Жесткие ограничения и запреты валютного характера сменились тенденцией к валютной либерализации ради того, чтобы ослабить громадный валютный навес над российской экономикой и притормозить резкое укрепление рубля. Всё это были маневры в рамках старых правил игры.
Постепенно до денежных властей России стало, однако, доходить, что игра по старым правилам больше невозможна. Что западные санкции будут наносить экономике ущерб, причем количество может перейти в качество.
Только что вышел подготовленный Центробанком информационно-аналитический материал «Обзор рисков финансовых рынков» (апрель – июнь 2022 года). На валютном рынке России в течение трех месяцев (апрель – июнь) главного игрока – Центробанка России – не было. Его заменили системно значимые кредитные организации (СЗКО), т. е. крупнейшие российские банки, которые не попали под санкции Запада (Центробанк названий этих банков не приводит). Работали СЗКО преимущественно с такими токсичными валютами, как доллар США и евро. За три месяца они продали на рынке из своих запасов (валюта, которую они получили от экспортеров в обмен на рубли) долларов и евро на сумму, эквивалентную 2 триллионам рублей (округленно около 35 млрд. долл. США). Фактически некоторые таинственные кредитные организации заместили на валютном рынке Банк России. Однако от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Если коллективный Запад заморозил более 300 млрд. долларов валюты, находившейся на балансе Центробанка, почему он не может заморозить валюту, размещенную в коммерческих банках и вновь сделать сумму, равной нулю?
Центробанк обратил внимание на рост во втором квартале доли иностранной валюты в балансах российских банков (за исключением банков, попавших в санкционный список). Как отмечается в обзоре ЦБ, в пассивной части на это влияли поступающая на счета экспортеров валютная выручка и рост валютных вкладов населения на фоне укрепления рубля. А вот с валютными активами, приносящими банкам доходы, сегодня большие проблемы. Банки не могут предложить держателям валютных депозитов даже символические проценты. Сегодня в банковском секторе наблюдается аномальная картина: фактическое введение платности за валютные депозиты в виде повышенных комиссий за обслуживание счетов в «недружественных» валютах.
Общий вывод из «Обзора»: необходимо сокращение объемов токсичных валют в банковском секторе Российской Федерации. Способ простой – легализация платности за хранение банками валюты физических и юридических лиц на депозитах банков. И одновременно поощрение операций банков России с валютами дружественных стран. Это в первую очередь китайский юань, а также индийская рупия, турецкая лира, бразильский риал и др.
Еще более явные сдвиги у Минфина России. 11 июля министр финансов Антон Силуанов дал интервью газете «Ведомости», в котором впервые огласил некоторые идеи перестройки валютно-финансовой системы Российской Федерации, поставив под некоторое сомнение справедливость присвоенного ему критиками титула «бухгалтер».
Прежде всего, Силуанов обратил внимание на то, на что я обращал внимание с 2014 года. А именно: Банку России следует исполнять в полной мере требование статьи 75 Конституции РФ. Там говорится: «Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации». Когда Э. Набиуллина заняла кресло председателя Банка России, она заявила, что будет выполнять эту функцию лишь частично – поддерживая покупательную способность рубля на внутреннем рынке. И назвала это «таргетированием инфляции». А от поддержания внешней устойчивости рубля (валютного курса российской денежной единицы) она отказалась, пустила валютный курс рубля в свободное плавание. Даже после того, когда в декабре 2014 года в России произошел валютный кризис (обвал валютного курса рубля в два раза), Банк России продолжал прежний курс: концентрировался на «таргетировании инфляции», оставив валютный курс рубля на произвол «свободного рынка» и валютных спекулянтов.
И вот, наконец, 11 июля 2022 года, спустя восемь с лишним лет, на это обратил внимание министр финансов Антон Силуанов. Выразился он, правда, сверхосторожно: «В сегодняшней ситуации необходимо воссоздать систему предсказуемости курсообразования». Но все прекрасно поняли, что Силуанов предлагает Набиуллиной возвратиться к управлению валютным курсом рубля. Правда, я не стал бы утверждать, что данное предложение вписывается в некую продуманную стратегию перестройки всей экономической системы России. Нет, призыв Силуанова продиктован, к сожалению, чисто конъюнктурными соображениями: резким укреплением валютного курса рубля начиная со второй половины марта. Вот рассуждения министра, объясняющие, почему ему не нравится слишком крепкий рубль: «Да, курс у нас плавающий, поэтому сильный платежный баланс в результате снижения импорта, хороших поступлений от продажи энергоресурсов и ограничений по капитальным операциям давит на укрепление рубля. Такой курс негативно влияет на бюджет, ведь каждый рубль за доллар приносит нам примерно 130 млрд доходов, но дело не в этом. Мы видим беспокойство наших экспортеров. Это и металлурги, и сельскохозяйственные предприятия, и угольщики, т. е. те компании, которые зависят от экспортной выручки. А она в рублях сокращается».
Итак, Силуанов призывает ослаблять рубль не потому, что это приведет к укреплению независимости российской экономики в целом, а потому, что так легче исполнять бюджет и так выгоднее экспортерам. К сожалению, это свидетельствует о том, что до общегосударственного мышления министр пока не дорос. Более того, если бы сегодня рубль был слабый, Силуанов не стал бы намекать на необходимость вмешательства Банка России в процесс курсообразования.
Однако, судя по всему, Банк России таргетировать валютный курс рубля не собирается и будет продолжать таргетировать лишь инфляцию. Минфину, видимо, придется делать это самостоятельно. С начала июля рубль стал укрепляться. Вероятно, Минфину в этом оказывают содействие некоторые российские коммерческие банки, которые негласно стали уполномоченными денежных властей по проведению валютных операций. Для этого Силуанов предлагает восстановить бюджетное правило, которые было приостановлено после начала санкционной войны. У Минфина есть Фонд национального благосостояния (ФНБ), в который поступала часть валютных поступлений экспортеров нефти (та часть, которая образовывалась при цене за баррель нефти выше 40 долларов). Добрая половина ФНБ была заморожена после начала санкционной войны. Были прекращены поступления валюты в ФНБ, приостановлено действие бюджетного правила. Что способствовало укреплению курса рубля.
Минфин хотел бы возобновить поступления в ФНБ, но он прекрасно понимает, что наполнять фонд «токсичными» валютами нельзя. И вот Силуанов предлагает наполнять ФНБ валютами «мягкими», или «дружественными»: «Закупки валют недружественных стран, прежде всего долларов и евро, сейчас невозможны. В обозримом будущем картина не изменится. Для нас эти валюты токсичны: наши резервы заморожены, активы бизнеса арестованы, вводятся ограничения на расчеты. С валютами дружественных стран проблем нет, поэтому если и принимать решение о возобновлении бюджетного правила, то интервенции должны производиться только в таких валютах. Тогда через кросс-курсы будет меняться отношение рубля к доллару и евро. Но конкретные валюты я не хотел бы называть».
Хотя Силуанов и не хочет называть валюты, очевидно, что на первом месте здесь находится юань. Который еще в 2015 году получил от МВФ статус «резервной валюты» (наряду с долларом США, евро, британским фунтом стерлингов и японской иеной).
Силуанову был задан вопрос насчет такой альтернативы закупкам в международные резервы «токсичных» валют, как золото. Он очень сдержанно отнесся к этому. Казалось, главный казначей должен лучше других понимать роль золотого резерва для страны, находящейся в санкционной осаде. Однако Силуанов воспринимает операции с золотом лишь с точки зрения их возможного влияния на валютный курс рубля: «Покупки слитков у национальных производителей возможны, но тогда не будет влияния на курс… функция влияния на валютный курс выполняться не будет». Это одно из проявлений раздвоенности сознания министра, сохраняющегося менталитета «бухгалтера».
Судя по всему, некоторое ослабление рубля в начале июня произошло именно благодаря скупкам юаня и других «дружественных» валют некоторыми неназванными российскими банками по указанию Минфина (и, может быть, с согласия Центробанка). Однако скупки были ограниченными по объемам, поэтому ожидаемого Минфином ослабления курса рубля до 70-80 рублей за доллар США не произошло. На 8 июля курс рубля снизился до 63,14 руб. за доллар США (против 51,16 руб. на 30 июня). Однако силенок на дальнейшее ослабление рубля у тайных помощников Минфина не хватило. Рубль опять стал укрепляться, и на 13 июля его курс был равен 58,85 руб.
Кажется, бесперспективность, даже бессмысленность управления валютным курсом рубля в новых условиях понимает и Силуанов. Поэтому он высказывает мысль, которая была сформулирована президентом Владимиром Путиным 23 марта. Тогда российский президент на совещании с членами правительства поручил перевести расчеты за природный газ с европейскими импортерами с евро и долларов США на российские рубли. А в перспективе перевести на расчеты в рублях экспорт и других товаров. Увы, российские чиновники отчитались об исполнении этого поручения, но фактически расчеты по-прежнему ведутся в евро, просто уполномоченному российскому банку (Газпромбанку) поручено конвертировать полученные евро в рубли. С точки зрения европейских импортеров и с точки зрения валютных рисков для российской стороны ничего не изменилось. Однако вся эта хитрость российских чиновников шита белыми нитками и может плохо кончиться.
Кажется, белые нитки видит и Силуанов. Министр предложил постепенно перевести все внешнеторговые расчеты России на рубли: «Естественно, мы видим риски и принимаем меры, для того чтобы их минимизировать. Прежде всего планируем максимально переводить расчеты во внешней торговле на рубли. Возникает абсурдная ситуация: мы поставляем газ, получаем валюту и ее замораживают. Зачем нам это надо? Очевидно, что расчеты в евро или в долларах для нас неприемлемы. Остаются рубли или валюта, которой мы доверяем, либо импорт, который для нас интересен».
Силуанов даже вспомнил метод торговли, который применяется странами, находящимися в длительной санкционной осаде: бартер. «Мы не планируем переходить на бартер, но, если наши компании будут договариваться о товарообменных операциях через учет в национальной валюте, мы не будем этому препятствовать», – отметил Силуанов. Вспомнил он и о клиринговых расчетах как способе минимизации валютных рисков: «Возможны централизованные клиринговые решения».
Министр поддержал инициативу «Газпрома» продавать СПГ за рубеж на рубли. Неожиданно министр осмелел и предложил полностью перевести торговлю на отечественную валюту: «Мы за перевод любых расчетов во внешней торговле на российскую валюту. В нынешних условиях это справедливо».
Я привел лишь отдельные фрагменты из интервью министра финансов газете «Ведомости». Сравнивая это интервью с выступлениями Силуанова в предыдущие месяцы, отмечу, что позиция министра стала более внятной и логичной. Видимо, чиновник все-таки начинает потихоньку избавляться от некоторых своих либеральных иллюзий. Конечно, хотелось бы, чтобы это происходило быстрее. А главное, чтобы Минфин от правильных идей быстрее переходил к правильным делам.
Коллективный Запад действует намного оперативнее России, выводя из-под российских заморозок свои активы
Достаточно резонансным стало сделанное 13 июля заявление президента Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) Алексея Тимофеева. «К моменту начала СВО резидентам, в первую очередь розничным инвесторам, и нерезидентам принадлежало примерно по 40% оборота на рынке. Сейчас наш рынок целиком зависит от российских розничных инвесторов». Куда же делись нерезиденты? Их активы в акциях и облигациях оказались замороженными. Общая сумма замороженных активов, как сообщил Тимофеев, – 312 млрд. долл. Он назвал и еще одну цифру – 30 млрд. долл. Это примерный объем замороженных зарубежных активов российских инвесторов в Европе. Многие журналисты поспешили прокомментировать это следующим образом: мол, мы (Россия) в санкционной войне с коллективным Западом выигрываем со счетом по очкам примерно 10 к 1.
Конечно, величина замороженных иностранных активов в России впечатляет. Кстати, это, пожалуй, первая обобщающая оценка нашего ответа на санкционные «заморозки» российских активов за рубежом. Однако вывод о том, что мы выигрываем в войне «заморозок», поспешен. Кстати, не очень понятно, почему Тимофеев оценил объем замороженных зарубежных активов российских инвесторов в Европе в 30 млрд. долл. Не занизил ли?
Напомню, что в марте международные депозитарии Euroclear и Clearstream заблокировали счета Национального расчетного депозитария (НРД) России, в котором хранилась часть иностранных ценных бумаг российских инвесторов. Операции по бумагам, которые были депонированы в НРД, оказались заблокированными, а купоны и дивиденды по ним перестали поступать. В начале июня Евросоюз ввел санкции против НРД, что окончательно закрепило блокировку.
В середине июня первый заместитель председателя Банка России Владимир Чистюхин сообщил, что сумма заблокированных Евросоюзом в Национальном расчетном депозитарии иностранных ценных бумаг резидентов РФ составила приблизительно 6 трлн руб. По курсу рубля на тот момент это было эквивалентно 105 млрд. долл. США. А у Тимофеева – лишь 30 млрд. долл. Не знаю, может быть, с тех пор произошла какая-то частичная разморозка бумаг, принадлежащих резидентам, но официальных сообщений на этот счет я не видел.
А самое главное – заморозка российских зарубежных активов не сводится лишь к блокировкам приобретенных россиянами ценных бумаг иностранных эмитентов. Самый крупный актив российского происхождения, который был заморожен коллективным Западом, – валютные резервы Российской Федерации. По разным оценкам, заморозка на сумму более 300 млрд. долл. Еврокомиссар по вопросам юстиции Дидье Рейндерс в июне сообщил, что страны ЕС смогли заблокировать активы Центробанка РФ на сумму около 23 миллиарда евро. Япония заморозила ту часть валютных резервов Российской Федерации, которая состоит из иены. В долларовом эквиваленте это примерно 33 млрд. долл. Можно прийти к выводу, что основная часть замороженных валютных резервов России – дело рук Вашингтона.
Замораживают также активы, принадлежащие российским физическим и юридическим лицам. Агентство Bloomberg со ссылкой на собственный источник 1 июля сообщило, что Европейский союз заблокировал (https://www.bloomberg.com/news/articles/2022-07-01/eu-looking-to-ban-russian-gold-in-new-sanctions-package ) порядка 14 миллиардов евро, принадлежащих российским лицам, которые попали под санкции.
Можно пройтись по некоторым другим странам. Например, в Швейцарии Государственный секретариат экономики конфедерации (SECO) сообщил: «По состоянию на 7 июля 2022 г. в Швейцарии заморожены финансовые активы [России] на сумму 6,7 млрд швейцарских франков и 15 объектов недвижимости». В долларовом эквиваленте величина замороженных финансовых активов составила 6,8 млрд. долл.
Заморозки проводят даже офшорные юрисдикции. Так, власти заморской территории Великобритании Каймановы острова заморозили активы российского происхождения на сумму 7,3 млрд. долл.
Коллективный Запад постепенно стал налаживать работу по оценке суммарных заморозок российских активов. Блокировкой активов и их оценкой занимается Рабочая группа по российским элитам, доверенным лицам и олигархам (Russian Elites, Proxies, and Oligarchs Task Force, REPO), в которую входят представители различных западных стран. Тон в REPO задают США и Великобритания.
В конце июня Минфин США отчитался (https://home.treasury.gov/news/press-releases/jy0839) за себя и за своих союзников о блокировке российских активов на 330 млрд. долл. за 100 дней санкционной войны. Из них 300 млрд. долл. — это активы Центробанка России, остальные принадлежат частным лицам и компаниям. Минфин США указал, что заблокировал элитную недвижимость и суда, связанные с россиянами и организациями, попавшими под санкции.
Если мы вернемся к упомянутой президентом НАУФОР цифре замороженных Российской Федерацией активов иностранных инвесторов в виде ценных бумаг (312 млрд. долл.), то, наверное, можно говорить, что она примерно равна общей сумме замороженных российских активов, сообщённой Минфином США (330 млрд. долл.). Однако сравнение не вполне корректное, поскольку последняя цифра не включает те замороженные российские активы, которые представлены ценными бумагами иностранных эмитентов. По каким-то причинам Рабочая группа REPO поскромничала, обойдя стороной вопрос о заморозке ценных бумаг.
Если исходить из оценки величины заблокированных бумаг, которая была названа чиновником Банка России, то суммарная величина российских замороженных активов увеличивается до 435 млрд. долл. А если учесть оценку президента НАУФОР, то получается 360 млрд. долл. Все-таки следует признать асимметричность «заморозок» не в пользу России.
Закончилась ли война «заморозок» между коллективным Западом и Россией? Все ли ресурсы «заморозок» исчерпаны? Думаю, нет. Полезно взглянуть на такой документ, как международная инвестиционная позиция (МИП) Российской Федерации, который на ежеквартальной основе составляется Банком России. Этот статистический документ состоит из двух частей.
Первая – российские активы за рубежом, сформированные в результате экспорта из России капитала в виде прямых, портфельных и прочих инвестиций, плюс валютные резервы РФ.
Вторая – активы в российской экономике, сформированные в результате прямых, портфельных и прочих инвестиций нерезидентов. С точки зрения Российской Федерации их правильнее называть обязательствами.
Итак, взглянем на соотношение активов и обязательств РФ по МИП на последнюю имеющуюся дату – 1 апреля 2022 года. Активы Российской Федерации составили 1.601,2 млрд. долл., а обязательства – 988,7 млрд. долл. Активы превысили обязательства в 1,62 раза. Превышение активов над обязательствами называется чистой международной инвестиционной позицией страны. У России этот показатель на 1 апреля составил 612, 5 млрд. долл.
По прямым инвестициям активы и обязательства равнялись 401,5 и 521,7 млрд. долл.; по портфельным инвестициям показатели составили соответственно 99,7 и 188,6 млрд. долл.; по прочим инвестициям – соответственно 499,4 и 278,4 млрд. долл. Если просуммировать все три вида активов и обязательств, то получается примерный баланс. Чистая международная инвестиционная позиция России в размере 612,5 млрд. долл. образовалась почти исключительно за счет четвертого вида активов – международных резервов в размере 606,4 млрд. долл. В обязательствах РФ международных резервов нет. Половина международных резервов РФ уже заморожена. Нетрудно вычислить, что если война «заморозок» между Россией и коллективным Западом будет вестись до «последнего патрона», то чистый проигрыш России составит примерно 300 млрд. долл.
О дисбалансе активов и обязательств в рамках международной инвестиционной позиции РФ я писал и говорил еще в 2014 году, когда Вашингтон и его союзники стали вводить первые санкции против нашей страны. Так, на 1 октября 2014 года активы России равнялись 1.410,9 млрд. долл., а обязательства – 1.178,0 млрд. долл. Дисбаланс составил 232,9 млрд. долл. Я писал о необходимости ликвидации такого дисбаланса, который крайне опасен в случае войны «заморозок» (см.: Катасонов. Сталинский ответ на санкции Запада. Экономический блицкриг против России. – М.: Книжный мир, 2015). Увы, с 2014 года дисбаланс только нарастал.
Давайте посмотрим, как менялись отдельные компоненты международной инвестиционной позиции России в первом квартале 2022 года. На 1 января 2022 года чистая МИП России равнялась 484,9 млрд. долл. Следовательно, за три месяца дисбаланс активов и обязательств увеличился на 127,6 млрд. долл., или в 1,26 раза.
Российские активы в виде прямых инвестиций за квартал снизились с 487,0 до 401,5 млрд. долл. (на 85,5 млрд. долл.), активы в виде портфельных инвестиций – с 117,4 до 93,7 млрд. долл. (на 23,7 млрд. долл.), международные валютные резервы – с 630,6 до 606,4 млрд. долл. (на 24,2 млрд. долл.). Примечательно, что факт заморозки примерно половины валютных резервов в документе Банка России не нашел отражения.
А вот активы РФ в виде прочих инвестиций за квартал выросли с 416,4 до 499,6 млрд. долл. (на 83,2 млрд. долл.). Факт такого аномального увеличения российских активов в виде прочих инвестиций (а это в основном кредиты и займы) в первом квартале текущего года я сейчас комментировать не буду. Отмечу, что суммарное сокращение всех активов Российской Федерации составило лишь 50,2 млрд. долл.
А вот картина по изменению обязательств РФ перед иностранными инвесторами за первый квартал. Обязательства по прямым инвестициям снизились с 610,1 до 521,7 млрд. долл. (на 88,4 млрд. долл.), по портфельным инвестициям – с 273,6 до 188,6 млрд. долл. (на 85,0 млрд. долл.), по прочим инвестициям – с 282,9 до 278,4 млрд. долл. (на 4,5 млрд. долл.). Итого снижение обязательств по трем категориям инвестиций составило за квартал 177,9 млрд. долл. И это, заметим, притом, что с начала марта в России были введены жесткие ограничения и запреты на вывод капитала из страны. Вероятно, часть капиталов была выведена еще до конца февраля. А частично в марте – в обход введенных ограничений и запретов (это тема отдельного разговора).
Сопоставление величины двух показателей – квартального сокращения российских активов за рубежом (50,2 млрд. долл.) и иностранных инвестиций в российской экономике (177,9 млрд. долл.) показывает, что коллективный Запад действует намного оперативнее, выводя из-под возможных российских «заморозок» свои активы. Россия выводит свои активы вяло. А по такой категории, как «прочие активы» за квартал еще более «подставилась» под «заморозки» коллективного Запада.
Может быть, кому-то неинтересно разбираться в цифрах документа Банка России под названием «Международная инвестиционная позиция Российской Федерации». Поэтому сформулирую вывод, вытекающий из анализа указанного документа. Российскими активами за рубежом и иностранными инвестициями в России надо управлять. Такого целостного государственного управления на данный момент нет. С учетом санкционной войны (которая, судя по всему, на долгие годы) такое управление жизненно необходимо. Целесообразно учреждение специального ведомства, которое бы занималось управлением всем комплексом внешнеэкономических отношений страны (внешняя торговля, инвестиции, производственная кооперация, международные расчеты и др.). Условно такое ведомство можно назвать министерством внешнеэкономических связей (МВЭС). Цели, функции и полномочия необходимого России МВЭС – тема отдельной статьи.
А сейчас власти РФ должны принять срочные меры по ликвидации дисбаланса в международной инвестиционной позиции России. Если этого не сделают власти РФ, за них это сделает коллективный Запад, заморозив то, что он еще не успел заморозить.
Об активах иностранных банков в России
Дума предложила передать дочки иностранных банков в России в доверительное управление российским госбанкам
Одним из важных объектов санкционной войны Запада против России стали банки. Особо жёстким санкциям подверглись те российские банки, которые занесены Вашингтоном в SDN-лист (SDN, Specially Designated Nationals – «специально назначенные лица»). Это чёрный список людей и организаций, с которыми американским гражданам и постоянным жителям США запрещено вести бизнес. Список ведёт OFAC – управление по контролю за иностранными активами при Министерстве финансов США. Включение банка в SDN-лист, помимо других карательных мер, предусматривает заморозку его активов в США.
В настоящее время в SDN-листе числятся девять российских банков: Сбербанк, ВТБ, Альфа-Банк, Промсвязьбанк, «Открытие», Совкомбанк, Новикомбанк, Транскапиталбанк, Инвестторгбанк, Дальневосточный банк. Под дамокловым мечом заморозок находятся и многие другие российские банки.
Блокируются активы не только самих банков из SDN-листа, но и активы их дочерних структур (если доля банка в капитале дочки более 50%). Так, под санкции попали шесть «дочек» Альфа-банка – «Альфа-Лизинг», Amsterdam Trade Bank, кипрская Alfa Capital Markets Ltd, казахстанское подразделение банка, «Альфа-Директ» и «Альфа-Форекс». У Сбербанка в санкционном списке оказались 42 дочерних структуры, в том числе «Сбербанк Страхование», «Сбербанк Страхование жизни», НПФ Сбербанка, SberCIB и ряд других.
Чтобы вывести из-под санкционного удара свои дочки, некоторые российские банки пошли на сокращение своей доли в капитале таких структур до уровня ниже 50 процентов. Так, ВТБ пришлось снизить ниже контрольной доли свое участие в ряде «дочек» – в объединяющем его зерновые активы «Деметра-Холдинге», Почта Банке, избавился от долей в кипрском RCB Bank и ФК «Динамо». Кроме того, ВТБ передал «третьим лицам» свой инвестиционный бизнес, в том числе «ВТБ Капитал».
Заморозку активов российских банков проводят и союзники США. В Великобритании еще за несколько дней до начала СВО были заблокированы банки: «Россия», Индустриальный сберегательный банк, Генбанк, Промсвязьбанк, банк «Чёрное море» (Черноморский банк развития и реконструкции). В конце февраля под британскую заморозку подпали ВЭБ, Совкомбанк и банк «Открытие». В начале апреля СМИ сообщили, что Лондоном заморожены активы Сбербанка и Московского кредитного банка. Министр иностранных дел Великобритании Лиз Трасс неоднократно заявляла, что Лондон заморозит активы всех российских банков, которые находятся в пределах досягаемости.
Не отстаёт от Лондона и Япония. В первые дни санкционной войны Токио заморозил активы ВЭБ, Промсвязьбанка ибанка«Россия». А в начале марта министр финансов Сюнъити Судзуки заявил о блокировке активов ВТБ, банка «Открытие», Новикомбанка иСовкомбанка.
В Европейском союзе под заморозку попали почти все те банки, которые стали жертвами такой санкции в США, Великобритании и Японии.
Рабочая группа по российским элитам, доверенным лицам и олигархам (Russian Elites, Proxies, and Oligarchs Task Force, REPO), в которую входят представители различных западных стран, в конце прошлого месяца сообщила результаты первых 100 дней санкционной войны против России. По данным REPO, в общей сложности было заморожено активов российского происхождения на сумму 330 млрд. долл. В том числе 300 млрд. долл. – заблокированные валютные резервы Российской Федерации (они же – активы Банка России). Стало быть, на активы юридических и физических лиц пришлось 30 млрд. долл. Однако какая часть из них представлена активами российских банков, не сказано.
Видимо, какой-то конкретной информацией по вопросу заморозок активов российских банков их филиалов и дочек за рубежом располагают в правительстве Российской Федерации. По сообщениям российского Минфина процесс таких заморозок грозит перерасти в конфискации. 15 июля замглавы Минфина РФ Алексей Моисеев на заседании подкомиссии правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций заявил, что у российских банков, которые сейчас находятся под санкциями, «возникли довольно серьёзные проблемы с работой по расшивке ситуаций со своими банками, которые находятся за рубежом». «В некоторых случаях даже наблюдается такое, что они (иностранные регуляторы) устраняют право акционера управлять — реально правовой беспредел», — отметил Моисеев.
Я должен напомнить, что российские власти полной блокировки работы иностранных банков в нашей стране не допускали. Многие западные банки ещё в конце февраля – начале марта выразили свое желание покинуть Россию. Что значит покинуть? Выйти из капитала российской кредитной организации, продав ее кому-то другому – либо российскому, либо зарубежному инвестору. А полученные от сделки деньги вывести из России.
И вот с учётом названной дискриминации в отношении российских банков подкомиссия приняла решение не выдавать разрешения иностранным банкам продавать свои активы и «дочки» в России, пока ситуация с филиалами и «дочками» российских банков за рубежом не улучшится. Конкретно Моисеев сказал следующее: «Мы обсудили на нашей подкомиссии, что мы не будем сейчас, пока ситуация не улучшится, давать в части разрешения на продажу активов иностранных банков в России. Если будут поступать (обращения), будем отклонять».
А теперь небольшая справка по иностранным банкам в России. Согласно данным документа «Международная инвестиционная позиция РФ», составляемого Банком России, на 1 января этого года прямые и портфельные иностранные инвестиции в банковском секторе РФ составили 52,3 млрд. долл. В том числе 29,7 млрд. долл. – прямые инвестиции, обеспечивающие иностранному инвестору контроль над кредитной организацией.
7 мая британская газета Financial Times назвала наиболее крупные банки-беглецы из России. Это итальянский UniCredit, французские Societe Generale, BNP Paribas и Credit Agricole, британский HSBC, немецкие Deutsche Bank и Commerzbank, американские Goldman Sachs, JPMorgan Chase и Citigroup, австрийский Raiffeisen. Британская газета сообщила, что иностранные банки, уходя из России, неизбежно понесут немалые убытки. И речь не идёт лишь об убытках, называемых «упущенными возможностями» (не полученные в будущем прибыли). Речь идет об убытках, связанных с тем, что продать свои активы по справедливой цене иностранным банкам вряд ли удастся. Financial Times сообщила, что иностранные банки морально готовы к тому, чтобы потерять в России в совокупности более 10 млрд. долл. Как отметила газета, к наибольшим потерям готовился итальянский UniCredit – 5,3 млрд. евро. На втором месте по ожидаемым убыткам французский Societe General – 3,1 млрд. евро. Далее следует Citigroup – 3 млрд. долл., JPMorgan Chase – 1 млрд. долл.
Какие-то иностранные банки с целью быстрого выхода из России действовали с готовностью понести определённые убытки. Таковым, в частности, оказался французский Societe Generale. 18 мая французская группа Societe Generale продала «Интерросу» Владимира Потанина свою российскую «дочку», называемую Росбанком. Был продан не только Росбанк, но и входящие в его систему «Русфинанс банк», банк «Дельтакредит» и «Росбанк страхование» (фактически это «внучки» Societe Generale).
Есть ещё примеры оперативных продаж активов иностранных банков в России. Чешская PPF Group успела продать в июне контрольные доли в размере 50,5% в российских «дочках», среди которых Хоум Кредит Банк. Общая сумма сделок составила 26,4 млрд рублей. Новыми владельцами активов стали инвесторы во главе с основателем СПБ Биржи Тырышкиным.
6 июля международная финансовая группа HSBC (банковская корпорация Гонконга и Шанхая) объявила о решении продать дочерний банк в России. Покупателем стал Экспобанк, который принадлежит российскому предпринимателю Игорю Киму. Была ли закрыта сделка до момента вчерашнего решения о блокировке активов иностранных банков в России, пока не известно.
Решение правительственной комиссии от 15 июля блокирует дальнейшие переговоры по сделкам на десятки миллиардов рублей по продаже таких крупных банков, как Raiffeisen (10-е место по активам в банковской системе России на начало года) и UniCredit (14-е место по размеру активов на начало 2022 года). По моим оценкам, упомянутое решение заблокировало иностранные активы в банковском секторе России на сумму как минимум в 20 млрд. долларов.
По мнению экспертов, решение правительственной комиссии является неполным. Оно запрещает продажу иностранных банков, но не разъясняет, как эти организации будут дальше существовать. Либо их надо ликвидировать, либо передать кому-то в трастовое управление, либо национализировать. Примечательно, что параллельно с заседанием подкомиссии правительственной комиссии вопрос о судьбе иностранных банков в России 15 июля обсуждался в Думе. Депутаты предложили передать «дочки» иностранных банков в России в доверительное управление российским госбанкам, чтобы исключить риски вывода капитала. Вероятно, доверительное управление – промежуточный шаг на пути к полной национализации иностранных банков.
Свежие комментарии