Не верь врачующему!

Врач – тот, кто врачует. Лечит и словом. Таких отыскать – адов труд, уж если припрет по полной. Их единицы среди племени российских врачей, от которых ждешь высшего гуманизма, а не получаешь даже эмпатии – они не видит в вас человека. Им в тягость их миссия – нет ни знаний, ни тяги к ним.  Они и так считает, что дают вам больше, чем вы заслужили, а многие из них вас просто ненавидят.

 

Что я вас убеждаю, сами знаете: медицина превратилась в ад. Не будем о глухой провинции – там беспросветно, но в столицах-то почему?  Ах, нет денег! И зарплата низкая, и лучший опыт не перенять. Томографов не купить, и даже коридоры не покрасить. Все так, но это факторы второго порядка: в платных клиниках и деньги, и оборудование, а все равно мрак. Дело-то в людях.

Меня привезли со склона на операционный стол. Ногу собирали по кускам,  собрали классно – в обычной региональной больнице. Мне повезло…  Пошли осложнения – и снова на стол, уже в Москве.  И еще раз повезло – хирург человечный, умный, ищет нешаблонного решения архи-сложного случая. Но есть пределы и его компетенции – меня отправляют к ортопедам ЦИТО.  Заклинаю! Обходите стороной этот «флагман травмы и ортопедии», он стал циничным коммерческим гадюшником. Пять минут осмотра, и три «звездных» профессора заявляют, что нога – не жилец. Разве что попробовать вырезать все собранные куски и стягивать кость заново год аппаратом Илизарова. Нравится вам слово «попробовать»?  

Когда вас намеренно убивают, мозг включается на полную.  Мне хотят на год обездвижить спицами кость и мышцы. Гарантия, что мышцы атрофируются, а кость – в труху.  Зато отдельная палата, «всего за 25 тысяч рублей» в сутки и на выходе – красивый рентген со сросшейся костью.  А что с ногой?  Кого это волнует?  Говорю же, торгашеский гадюшник.  Послав «звезд» в характерных выражениях, я принялась за поиски… Спасибо друзьям, нашли одного врача в Новосибирске, второго за пределами страны, ведь снимки, фото раны, etc — дистанционно не проблема.  «Аппарат? – сказали оба, – это путь к ампутации».  

Так просто: нацепить аппарат. А долгая, болезненная терапия, где по ходу то и дело надо менять курс – как нога себя поведет – для этого надо думать out of the box. Не шаблонами. Но я поверила, мне все стало понятно! Как бы мы слабо ни разбирались в медицине, логика, знание своего организма, инстинкты, наконец, подскажут, что сработает, а что мимо кассы. 

Все, проехали… Я уже хожу. Понимаете, я хожу! Уже всего-то с палочкой, ведь реально лечить меня стали в июне, а до этого возили по кабинетам «светил» в инвалидной коляске.  Но тут снова обследование – больничный затянулся. С отвращением пошла снова по врачам.

С порога каждый заявляет, что лечили меня, понятно, неправильно, ничего у меня не срастется, кость давно умерла. Вырезать ее … и… аппарат Илизарова на год. Этот вердикт  повторяет и шишка в последней инстанции. Пухлую папку снимков смотреть ему западло, ему все ясно, так он сам распух от собственной значимости. Я уже хожу! В это еще два месяца назад было трудно поверить. А он хочет заново сломать мне ногу. Как же без аппарата-то?

За семь месяцев я уже так насмотрелась на это племя, что могу считать себя знатоком его психологии и имею право высказаться. Заскорузлость мозгов и самоуверенность – так они лечили всех и всегда, значит, это правильно. Они не врачуют словом, а убивают им. Гляньте в справочники: «ятрогенные заболевания» – это когда врач индуцирует болезнь в психике пациента, лишая его сил бороться. Это медицинское преступление. Если бы меня не закалили «звезды» ЦИТО, этот, распухший, меня бы точно своим словом подкосил.

Мне трижды повезло – с хирургами и с врачом из Новосибирска. А моему близкому другу нет!  Из обычного аппендицита ему устроили сепсис брюшины, отравили антибиотиками до панкреатита, а, накосячив, предложили… «отрезать почку», которая от этих косяков стала сбоить. Он справился, но последствия остались на всю жизнь. А врачи причитали: «не повезло парню». Не повезло, это точно… Пофигизм и невежество плодят врачебные ошибки, ставшие нормой.  Их не доказать, врачи – закрытая каста, никто вам не скажет, почему вас искалечили. Где сбой организма, где профанация, а где – преступление, об этом вы не узнаете никогда.

Пятилетний ребенок шапочной знакомой ослеп после менингита, а в Гельмгольца – еще один столичный «флагман», родителям говорят: «да, ослеп, не повезло…».  Даже не думают, как восстановить мозговые центры, что вполне лечится. «Спасибо скажите, что носите дочь на руках, а не венки ей на могилу», – вот и весь разговор. Обив десятки порогов, родители нашли-таки того, кто взялся за операцию и восстановил зрение девочки на 30 процентов.

Это не отдельные примеры. Угробив еще одного пациента, врачи выдрали из журнала учета больницы все страницы о нем, чтобы никто и никогда не узнал, как они накосячили. Им было пофигу, легче страницы выдрать. С тем же упорством, с каким мне хотели пристроить к ноге аппарат,  моего коллегу неделю убеждали насчет какого-то «стенда», который надо поставить, чтобы вывести камни из почки. Врач ежедневно заходил, в хамской форме повторял эту мантру и уходил со словами «а куда вы денетесь?». И поставили-таки, и все пришлось переделывать. В совсем другой больнице и без всякого "стенда".

И мои друзья, и друзья друзей, и знакомые знакомых  знают, что справиться с тяжкой болезнью им помог тот штучный, из-под земли найденный врач, которому пришлось переделывать все, что напортачили до него. По невежеству, но еще больше – из-за пофигизма и презрения к больному. Ведь фраза про «венки на кладбище» просто так не родится, это как надо пациентов ненавидеть! Акушерки, которые во время родов шипят: «Чего орешь? Трахаться нравилось, а ща орешь». А уж если вам под семьдесят, то какого вообще черта, давно бы сдохли и все дела. И при чем тут томографы?

Так что, давайте, говорите дальше о том, что нет денег. О томографах говорите, и дальше о томографах. Ну, дадите вы этим… в белых халатах томографы, что изменится? Они другими не станут. Говорите о низких зарплатах, только про конверты не забудьте. Правда, и конверты уже не помогают. Племени так все пофигу, что лечить будут точно так же. И больничная нищета, и грязные коридоры – не от нехватки денег, а от того, что им пофигу. Речь не о медицине. О людях.

Они образованные, учились уйму лет. Они всегда были элитой. В том числе и из-за конвертов, когда болеешь, последнее отдашь. Откуда их презрение и ненависть к человеку?  Желание не врачевать, а убивать словом.

Нас не удивить, что гаишники, судьи, сотрудники ЖКХ не видят в тебе человека, общество стало таким. Но когда и  врач не видит в больном человека… Каждый из нас особенный, один и со смертного одра поднимется, другой от рядовой болезни накроется… У нас разные организмы, разные силы. Нельзя лечить болезнь, можно лечить только именно этого человека. Видеть его насквозь, найти то единственное нешаблонное решение, пригодного именно для него. Заставить его биться с хворобой вместе с врачом. Включить сострадание, черт возьми!

Мерзкое, мерзкое племя… Они смотря на тебя, как на объект добычи или, на худой конец, самоутверждения. Как самый плебейский гаишник. Они не могут не врать, им в кайф не лечить словом, а убивать им.

Храни вас судьба от тяжких болезней, но если выпадет испытание – включайте мозги. Ищите того, кто видит в вас своего главное пациента, будет биться именно за вас. И вам сострадать…