Сетевой мир: от книгопечатания до глобальной слежки

В конце сентября 2017 года при поддержке Государственного академического университета гуманитарных наук прошел очередной «Завтрак RuBaltic.Ru». Предметом обсуждения стало уравнивание коммунизма с нацизмом. Приглашенные эксперты: российский историк, директор фонда «Историческая память» Александр Дюков и немецкий историк, редактор Der Spiegel. Geschichte Уве Клуссман — рассказали, почему такая порочная практика является недопустимой. Аналитический портал RuBaltic.Ru публикует текст доклада г‑на Клуссмана «От маргиналов к массовому движению: причины и последствия подъема НСДАП в период с 1928‑го по 1932 год»:

Сначала несколько слов о сравнениях. Сегодня в некоторых странах мы видим попытки уравнять нацизм с коммунизмом. Или, точнее, с теми режимами, которые опирались на коммунистическую идеологию.

Сравнение разных феноменов — это необходимый и легитимный метод исследования. Чтобы определить особенность и уникальность такого явления, как нацизм, надо его сравнивать с другими феноменами. В том числе с коммунистическими режимами. Тогда становится понятным, что уникальность нацизма в том, что эта система власти была нацелена на геноцид, на планомерное уничтожение целых этносов и народов государственными и индустриальными технологиями того времени.

Коммунизм даже в своих самых жестоких формах — в период сталинского правления — таких задач никогда не ставил. Коммунистические режимы всегда претендовали на перевоспитание, но не на уничтожение отдельных этнических групп.

Хотя репрессии в сталинский период в некоторых местах и были похожи на этнические чистки, надо констатировать, что коммунистические власти не осуществляли геноцид. Конечно, это не уменьшает все преступления, за которые эти режимы несут ответственность.

Абсурдность уравнивания нацизма и коммунизма особенно ярко видна, если мы обратимся к истории Германии и сравним гитлеровский режим с режимом ГДР. 

Фундаментальная разница между этими режимами бросается в глаза, если мы посмотрим, какая картина сложилась, когда кончилась власть Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) и когда завершился режим Гитлера.

Адольф Гитлер

После разгрома нацизма Германия и Европа лежали в руинах, а в концлагерях в последние годы нацистского режима погибли несколько миллионов человек. Режим завершился лишь вследствие поражения в войне, которую нацисты и разжигали. Когда же рухнул режим СЕПГ, партия мирным путем оставила власть. Пусть и после протестных демонстраций, на которых, слава богу, ни один человек не погиб.

Однако мы можем наблюдать те же попытки распространить понятие «жертва коммунизма» на лица и организации, которые были нацистскими или пособниками нацистов. Это служит цели их реабилитации. Подобное я считаю недопустимым и думаю, что в этом должен быть консенсус между историками разных стран.

Адольф Гитлер создал свою партию фактически путем рейдерского захвата власти. В сентябре 1919 года Гитлер по заданию военных пришел в одну мюнхенскую пивнушку, где было заседание Немецкой рабочей партии. Он должен был докладывать своему военному начальству о целях и задачах этой политической силы.

5 января 1919 года в дешёвой мюнхенской пивной «Штернекерброй» произошло событие, которое изменило всю дальнейшую историю человечества

Впоследствии Гитлер сам вступил в партию. Благодаря своим риторическим умениям он стал главным ее оратором и регулярно выступал на собраниях в Мюнхене, где в 1920 году было уже до 3 тыс. сторонников партии.

На волне этих успехов Гитлер 21 июня 1921 года в ультимативной форме потребовал от однопартийцев для себя пост председателя партии с неограниченными правами. Он шантажировал членов партии тем, что в случае отказа покинет ее ряды. Это была первая успешная попытка Гитлера путем шантажа добиваться поставленных целей.

Коротко о Немецкой рабочей партии: в то время это была маргинальная организация, которую основал слесарь железнодорожного депо Мюнхена Антон Дрекслер. Изначально в организации было около 40 членов. Эта националистическая организация была создана с целью повлиять на рабочую аудиторию, которая тогда в массе своей сочувствовала левым силам. К 1920 году Гитлер переформатировал и переименовал партию. 24 февраля 1920 года на собрании в пивной «Хофрбойхаус» он огласил программу из 25 пунктов и убедил присутствующих дать партии название Национал-социалистическая немецкая рабочая партия (НСДАП).

Важно отметить, что до конца своего существования в мае 1945 года НСДАП никогда не меняла программу. Более того, в 1926 году программа партии была объявлена «незыблемой». Это было важным элементом партийной демагогии.

НСДАП делала вид, что в ее рядах нет конъюнктурщиков и что программа не только железно исполняется, но имеет квазирелигиозный характер заветов.

Члены НСДАП 1923 г.

Что это была за программа? 25 пунктов содержали несколько требований социального характера, таких как «достойное пенсионное обеспечение», «защита материнства и детства», «участие рабочих и служащих в распределении прибыли крупных коммерческих предприятий». Кроме того, НСДАП требовала «конфискации всей прибыли, связанной с личным обогащением во время войны». Апофеозом «социальных» лозунгов было мутное требование «уничтожения нетрудовых и легких доходов» и «ликвидации процентного рабства». 

Выглядели такие требования, на первый взгляд, как копия программных элементов левоориентированных партий. Но Гитлер добавил к ним националистические акценты: создание «великой Германии» и расширение «жизненного пространства». По сути, это было туманным описанием империалистической агрессии и экспансии.

К националистическим элементам программы НСДАП также был добавлен специфический радикальный расизм. Этим партия отличалась от всех других политических организаций на правом фланге.

НСДАП декларировала, что «гражданином Германии может быть только тот, кто принадлежит к немецкой нации и в чьих жилах течет немецкая кровь». Таким образом, программа постулировала, что «ни один еврей не может быть отнесен к немецкой нации».

Фатальное последствие именно этого (четвертого) программного пункта долго недооценивали даже явные противники НСДАП. Многие антифашисты считали, что это фактически нереализуемо. 

В начале 1920‑х годов антисемитизм в вульгарной форме был фирменным знаком отличия оратора Гитлера. Гитлер упрекал евреев в поддержке капитализма и коммунизма, грозил «искоренить» этот народ. Афиши НСДАП приглашали на выступления Гитлера на темы «Почему мы против евреев?» и «Партийная политика и еврейский вопрос». При этом Гитлер говорил и о России, утверждая, что страна находится «под еврейским гнетом». Другой объемной темой в риторике партии был «позорный Версальский договор», продиктованный Германии западными державами в 1919 году.

В начале 1920‑х годов антисемитизм в вульгарной форме был фирменным знаком отличия оратора Гитлера

Когда в 1923 году французские войска оккупировали часть промышленного района Рур на западе Германии, риторика и идеи НСДАП стали более резонансными. Летом того же года гиперинфляция уничтожила сбережения миллионов немцев. Послевоенный кризис Германии достиг своего пика.

В 1923 году Гитлер при помощи своих штурмовых отрядов в Мюнхене смог мобилизовать несколько тысяч человек. Осенью будущий фюрер использовал конфликт между руководством Баварии и центральным правительством для подготовки путча. Вечером 8 ноября 1923 года Гитлер со своими сторонниками проник в помещение мюнхенского «Бюргербройкеллера» (огромный пивной зал в Мюнхене, располагавшийся на Розенхаймерштрассе, 15 — прим. RuBaltic.Ru), где проходило собрание около 3 тыс. правоконсерваторов и сторонников баварского руководства. Гитлер бросился в середину зала, залез на стол, выстрелил в потолок и прокричал: «Национальная революция началась!»

Сначала Гитлер заставил лидеров консервативной оппозиции поддержать его призыв к свержению центральной власти в Берлине и к созданию «национального правительства». На следующее утро, 9 ноября, Гитлер во главе трехтысячной толпы демонстрантов под знаменами со свастикой уже маршировал в Мюнхен, чтобы осуществить переворот, но консервативные союзники отмежевались от Гитлера. Полиция остановила путчистов в центре Мюнхена и открыла огонь, убив 16 сторонников гитлеровского движения.

Путч был подавлен, Гитлер арестован, а НСДАП запрещена. В феврале 1924 года Гитлер был осужден сроком на пять лет. Суд, однако, постановил, что у Гитлера было «уважаемое убеждение». Баварская юстиция обошлась очень мягко с будущим фюрером. Он сидел в комфортабельных условиях в тюрьме Ландсберг, где и написал программную книгу «Моя борьба». Уже в декабре 1924 года Гитлер был отпущен за примерное поведение.

В феврале 1925 года глава МВД Баварии снял запрет на деятельность НСДАП. В том же месяце Гитлер снова начал формировать партию, но уже в общегерманском масштабе. В «Моей борьбе», которая скоро станет библией сторонников Гитлера, будущий фюрер вывел уроки из провалившегося путча.

Гитлер четко сформулировал линию партии, стал делать ставку на легальные методы политической борьбы. При этом он поставил цель установить диктатуру по примеру итальянского фашизма. 

В книге «Моя борьба» Гитлер изложил основные элементы своего мировоззрения. Он открыто пропагандировал военное нападение на Россию и «колонизацию» страны немцами. Эти планы Гитлер связал с намерением уничтожить евреев, которые, по его представлению, с помощью «еврейского большевизма» захватили власть в России и уничтожили «арийскую» элиту Российской империи.

Стоит обратить внимание, что Гитлер, не имевший высшего образования, выстроил свою расистскую идеологию преимущественно на англосаксонских источниках. Среди авторов расистского толка, произведения которых повлияли на Гитлера, был британский расист Хьюстон Стюарт Чемберлен, гражданин США Лотроп Стоддард (как раз изобретатель фатального понятия «недочеловек») и автор книги «Бунт против цивилизации: угроза подчеловека» свирепый антисемит Генри Форд. У него Гитлер перенял понятие, которое впоследствии активно тиражировал, — «международный еврей».

НСДАП медленно, но неуклонно расширяла свои ряды и в конце 1926 года имела уже 49 тыс. членов. В условиях относительной стабилизации Веймарской республики на выборах Рейхстага в мае 1928 года НСДАП подтвердила свой маргинальный статус: партия получила 2,6% голосов. Благодаря избирательной системе, которая давала малым партиям большое пространство, НСДАП получила 12 мандатов в Рейхстаге.

После выборов один из депутатов НСДАП, еще мало кому известный руководитель берлинской ячейки партии Йозеф Геббельс, написал в партийной газете: «Мы идем в Рейхстаг, чтобы добыть в арсенале демократии ее же собственное оружие. Мы становимся депутатами, чтобы парализовать Веймарскую республику, используя ее же поддержку», добавляя, что Муссолини тоже сходил в парламент. «Мы придем как враги! Как волк бросается в стадо овец, так мы придем», — писал Геббельс.

Тогда это многим казалось фразерством.

В 1929 году на региональных выборах в Берлине НСДАП получила только 5,8%. Она казалась правоэкстремистской партией с ограниченным потенциалом.

Но в октябре 1929 года произошли кардинальные перемены. Биржевой крах в США — так называемая «черная пятница» — стал началом мирового экономического кризиса, который прежде всего ударил по самим Штатам и по Германии, чей шаткий экономический подъем был профинансирован американскими кредитами.

Число безработных в Германии выросло с 1,5 млн человек в ноябре 1929 года до 3,2 млн в феврале 1930 года. В феврале 1932 года официально 6 млн немцев остались без работы. Фактическое же количество безработных составило 8,7 млн. В отличие от сегодняшней Германии, безработные тогда не получали такого пособия, которое позволило бы им кормить себя и семью. Оставшиеся без работы люди были обречены на голод. Пособия были мизерными.

В этих условиях НСДАП удалось быстро увеличить количество своих членов. В 1925 году только 27 тыс. немцев состояли в партии Гитлера, а в сентябре 1930 года их число составило уже 130 тыс. В 1932 году партия насчитывала миллион членов.

В течение семи лет НСДАП увеличила количество своих членов в 30 раз. Это было беспрецедентным явлением.

Как им это удалось?

Уже на партийном съезде накануне мирового экономического кризиса в августе 1929 года в Нюрнберге НСДАП показала степень своей организованности и готовность к коллективной работе. На этом съезде Гитлер демонстративно отмежевал свою партию от старой «буржуазной» элиты Германии и определил характер НСДАП как «боевой организации немецкого народа». Перед соратниками Гитлер поставил цель формировать «юное движение», которое будет систематически заниматься пропагандой.

Для этих целей Гитлер нашел необыкновенно талантливого и работоспособного соратника — берлинского гауляйтера, германиста и кандидата наук Йозефа Геббельса. В апреле 1930 года Геббельс был назначен руководителем отдела пропаганды НСДАП.

Геббельс придумал любопытный пропагандистский прием: он имитировал язык левых радикалов, при этом не переходя на их идеологические позиции. 

Так, Геббельс издал партийную газету Der Angriff («Атака» — прим. RuBaltic.Ru) с заголовком «За угнетенных! Против эксплуататоров!».

Еще в феврале 1927 года Геббельс организовал собрание по теме «Крах буржуазного классового государства» и дал поручение расклеить красные плакаты с этим лозунгом. Таким образом он намеренно спровоцировал насильственное столкновение с коммунистами, которых соратники Геббельса из отрядов штурмовиков жестоко избили.

«Штурмовики» НСДАП были военизированными боевиками партии, которые выполняли разные функции. Они распространяли пропаганду, они насильственно пробивали себе дорогу в «красные» кварталы, где в общественном пространстве левые имели фактически монопольное положение.

Своей сплоченностью штурмовики НСДАП подавали пример другим партайгеноссе.

В феврале 1930 года в Берлине скончался штурмовик Хорст Вессел — сын протестантского священника, известный в партийных рядах своими мобилизационными успехами. Геббельс создал вокруг него образ мученика. Марш Die Fahne hoch («Поднимем флаг» — прим. RuBaltic.Ru), текст которого написал Вессел, был объявлен официальным гимном НСДАП.

В этом отражается еще один аспект успеха НСДАП. Нацисты ощущали себя «представителями новой политической веры» и «движением веры», писал национал-социалистический историк и идеолог Карл Рихард Ганцер после прихода НСДАП к власти.

Это становится очевидным из дневников простых участников национал-социалистического движения, которые в последнее время стали дополнительным источником анализа динамики развития партии и субъективных аспектов ее деятельности. Историк Андре Постерт из Дрездена издал и проанализировал дневник одного тогда молодого члена НСДАП, который в свое время, до 1933 года, писал, что он видит себя «бойцом против трухлявого мира» и против «эгоизма, эгоцентризма и потребительского духа».

Это авангардистское жизнеощущение распространялось среди немцев с помощью профессионально организованного корпуса ораторов. НСДАП создала Императорскую школу ораторов, которая с 1930 года подчинялась Геббельсу и которая обучила более тысячи ораторов разного уровня. Геббельс не боялся вступать в дискуссии с политическими противниками.

Так, в январе 1931 года он дебатировал в Берлине с одним из руководителей Компартии Германии Вальтером Ульбрихтом, который потом годами жил в эмиграции в Москве и после войны стал генеральным секретарем Социалистической единой партии Германии и председателем Госсовета ГДР. Эти дебаты, как и многие другие дебаты такого рода, закончились элементарной дракой, что привлекло еще большее внимание к НСДАП.

Кроме того, НСДАП использовала самые передовые технологии. В 1932 году Гитлер стал первым политиком, который облетел всю Германию на самолете. Партия активно показывала кинофильмы с выступлениями своих руководителей. 

На фоне глубокого раскола левого движения на социал-демократов и коммунистов НСДАП изображала из себя единый фронт трудового народа против «буржуазной системы» и бесперспективных левых. Например, характерным для Геббельса было обращение к безработным в 1931 году в Берлине, где он обещал «разгромить систему капитализма и заменить его новым социалистическим порядком».

К разочарованным сторонникам левых партии он взывал, как ухажер к обманутой невесте: «Вы брошены вашими соблазнителями».

Национал-социалисты приглашали коммунистов на вечерние дискуссии по таким темам, как «Свастика или советская звезда». На этих мероприятиях нередко выступали немецкие рабочие, которые некоторые время пробыли в СССР. Они рассказывали о бедности и репрессиях ГПУ. Одной из звезд таких мероприятий был бывший большевистский комиссар Роланд Фрейслер, который потом стал главным палачом так называемого народного суда нацистского режима. 

При этом НСДАП в лице Геббельса снова и снова выступала в качестве непримиримого врага капиталистической системы. В феврале 1930 года в Магдебурге Геббельс утверждал, что правительство Германии — «это только игрушка в руках международных концернов». В знаменитом «Шпортпаласте» (Дворец спорта — прим. RuBaltic.Ru) в Берлине в октябре 1931 года он сказал, что Германия живет «под гнетом международной биржи». Геббельс призывал рабочих «стоять в борьбе за социализм» и утверждал: «Мы [НСДАП] подняли падающее знамя социализма». На той же манифестации Геббельс сказал: «Потому что мы социалисты, мы хотим в сердце Европы построить социалистическое государство».

Геббельс умело использовал слабые места коммунистов: бюрократический партийный жаргон, их внешнее управление из Москвы и склонность к не очень плодотворным внутренним спорам. Геббельс называл Компартию Германии «русским иностранным легионом на немецкой земле с русскими деньгами и с немецким персоналом».

Сам Гитлер меньше, чем Геббельс, использовал термин «социализм» и делал ставку прежде всего на тему «народного единства», но также с антикапиталистической риторикой. Так, например, в сентябре 1930 года он выступал перед 16 тыс. жителей Берлина, призывая мобилизовать «волю народа» против «капитализма и финансовой олигархии». Гитлер позиционировал себя как рупор «самого народа», как исполнитель его чаяний, его воли.

В этот период будущий фюрер сместил акценты в своих выступлениях, несколько отошел от темы антисемитизма и больше внимания уделял социальным вопросам, делая ставку на дискредитацию правящего класса Веймарской республики. НСДАП использовала не только всё более катастрофическое социально-экономическое положение страны, но и слабые места правящей элиты.

Эта элита была разношерстная: от старых монархистов, которые тосковали по довоенным временам, до социал-демократов. Их общие признаки — преклонный возраст и фигурирование в громких коррупционных скандалах.

Таким образом, стратегия атаки НСДАП на Веймарскую республику с целью уничтожения демократического государства обрела форму протеста нового поколения против дряхлой, устаревшей и окостеневшей системы. Свою роль сыграл молодой возраст руководителей НСДАП: в 1930 году Гитлеру был 41 год, Геббельсу — 33 года.

В конце сентября 2017 года при поддержке Государственного академического университета гуманитарных наук прошел очередной «Завтрак RuBaltic.Ru». Предметом обсуждения стало уравнивание коммунизма с нацизмом. Приглашенные эксперты: российский историк, директор фонда «Историческая память» Александр Дюков и немецкий историк, редактор Der Spiegel. Geschichte Уве Клуссман — рассказали, почему такая порочная практика является недопустимой. Аналитический портал RuBaltic.Ru публикует текст доклада г‑на Клуссмана «От маргиналов к массовому движению: причины и последствия подъема НСДАП в период с 1928‑го по 1932 год» (окончание. Начало здесь):

Сентябрьские выборы в Рейхстаг 1930 года оказались прорывом НСДАП (Национал-социалистической немецкой рабочей партии — прим. RuBaltic.Ru). Партия получила 18,3% голосов, за ней стояли 6,4 млн избирателей.

Кем были эти избиратели?

Исследования немецких историков и экспертов по выборам показали, что избиратели НСДАП представляли все слои общества. Особенно сильной, однако, оказалась поддержка протестантского электората в сельской местности. Свою роль сыграло снижение цен для сельскохозяйственных производителей. Не последнее значение имел и тот факт, что партия «ухаживала» за протестантскими священниками. 

Гитлер на заседании партии 1925 г.

В некоторых местах на севере Германии сентябрьские выборы 1930 года принесли НСДАП более 60% голосов.

Сложнее для партии было заручиться поддержкой в местах плотного проживания католиков. Там священники регулярно предупреждали верующих, что расовая идеология НСДАП противоречит библейским заветам, что симпатии к этой партии являются грехом.

Об избирателях НСДАП существует устоявшийся миф, будто прежде всего за партию Гитлера голосовали безработные. Исследования опровергают этот тезис. Наибольшей поддержкой среди безработных пользовались коммунисты. Избирателями НСДАП прежде всего двигал страх перед угрозой безработицы.

В 1932 году каждый четвертый рабочий, каждый пятый служащий, 39% предпринимателей и каждая третья домохозяйка голосовали за НСДАП. В июле 1932 года партия Гитлера получила 37,4% на выборах в Рейхстаг. За ней стояли 14 млн избирателей.

Рос поток молодежи, приходящей в партию. Молодежная организация «Гитлерюгенд» и Национал-социалистический союз студентов Германии, который с 1932 года получил большинство на выборах студенческих советов во многих университетах, активно пополняли свои ряды. В октябре 1932 года «Гитлерюгенд» организовал всегерманский сход своих сторонников в Потсдаме. Вместо запланированных 30 тыс. юношей пришли около 70 тыс. 

Лозунг этого мероприятия звучал внушительно: «Против реакции за социалистическую революцию». Руководитель «Гитлерюгенда» Бальдур фон Ширах — студент германистики и истории искусства — говорил, выступая перед участниками схода: «…у нас нет ничего общего с правительством баронов и князей». В то время в Берлине работал рейхсканцлер Франц фон Папен — реакционный правый католик, в правительство которого действительно входило внушительное количество баронов.

Гитлер выступал перед юной публикой, чутко улавливая настроения и социальное положение молодежи. «Я знаю, что среди вас есть многие, у кого отец ходит безработным по улицам», — обращался будущий фюрер к молодому поколению. До этого он поддержал кампанию «Гитлерюгенда» по организации для детей безработных сторонников НСДАП бесплатного отдыха в деревне.

Партия называла это «социализмом в действии». Трудно переоценить эффект такого приема в тогдашних условиях.

Революционная риторика и быстрый рост партийных рядов создали для НСДАП определенные проблемы. В партию, и особенно в ряды штурмовиков, приходили молодые люди, которые были более склонны к классовой, чем к расовой борьбе. Одним из них был Бодо Узе, жизненный путь которого, как зеркало, отражает противоречивость многих представителей немецкой творческой интеллигенции XX века.

Узе родился в 1904 году. В конце 1920‑х годов был руководителем местной организации НСДАП в городе Итцехо на севере Германии и главным редактором региональной газеты партии на земле Шлезвиг-Гольштейн. 

Узе руководил протестными акциями крестьян и выступал на митингах НСДАП «по борьбе с мировым капиталистическим порядком». В своем дневнике в 1929 году Геббельс называет его «последовательным социалистом».

Адольф Гитлер, Йозеф Геббельс и Гофрид Федер 1920 г.

Но в 1930 году руководство партии исключило Узе из НСДАП вместе с его единомышленниками, которые были сторонниками левонационалистического течения.

Это были сторонники издателя Отто Штрассера. Они видели себя противниками идеи Гитлера осуществить нападение на СССР и, наоборот, считали СССР тактическим союзником Германии в борьбе против «западных империалистических держав». Эта группа позиционировала себя как приверженцев «сознательного антиимпериалистического движения». Надо добавить, что свои идеи сторонники Отто Штрассера черпали в том числе из произведений философа и литературоведа Артура Мёллера ван ден Брука, который вместе с Дмитрием Мережковским был издателем трудов Достоевского.

В Нюрнберге (слева направо) Гиммлер (очки), Рудольф Гесс, Штрассер и Гитлер 1927 г.

В этот период Гитлер призывает к зачистке партии от «большевиков салона» и «литераторов».

Часть левых уклонистов из НСДАП создала свою организацию под названием «Черный фронт». Часть из них к 1932 году перешла на сторону коммунистов, в том числе Бодо Узе.

После прихода НСДАП к власти Узе эмигрировал. В эмиграции он написал автобиографический роман, который был опубликован в Москве в «Издательстве иностранных рабочих» под названием «Наемник и солдат». Это было, вероятно, самое выразительное описание национал-социалистического движения бывшим его участником.

Во время гражданской войны в Испании Узе был политкомиссаром Интернациональной бригады. После войны стал первым председателем Союза писателей ГДР. В начале 1960‑х годов Узе неоднократно посещал Кубу, поддерживая кубинскую революцию.

Таких людей, как Бодо Узе, были единицы. Однако надо отметить, что после войны, особенно в ГДР, сотни тысяч бывших сторонников национал-социализма сложным и болезненным путем начали тот идейный поворот, который Узе осуществил еще в 1932 году.

После чистки 1930 года в НСДАП остался родной брат Отто Штрассера Грегор Штрассер, который был руководителем партийной организации. Он также пропагандировал левонационалистические позиции, но старался не конфликтовать с Гитлером. В мае 1932 года во время широко растиражированного выступления в Рейхстаге Грегор Штрассер старался представить НСДАП как истинных последователей рабочего движения.

Грегор Штрассер (справа от Гитлера) 1932 г.

Он говорил, что народом движет «большая антикапиталистическая тоска». «Мы стоим перед большим, грандиозным переворотом времени, перед преодолением либерализма и возникновением нового мышления в экономике и новым отношением к Государству», — утверждал Штрассер.

В позиции широкого левонационалистического течения внутри национал-социалистического движения косвенно отражались результаты Октябрьской революции и строительства первого социалистического государства в мире в лице СССР. Несмотря на антикоммунистические взгляды, сторонники Грегора Штрассера и многие рядовые национал-социалисты учитывали тот факт, что СССР состоялся как некапиталистическое государство.

В 1932 году внутренние противоречия в немецком обществе и в НСДАП достигли своего пика. Экономический кризис привел к дискредитации либерализма как идеологии и либеральной демократии как системы. Народ искал альтернативу капиталистическому строю. В июле 1932 года немцы единственный раз в своей истории голосовали абсолютным большинством за несистемные партии: НСДАП и Коммунистическую партию Германии, которые в своих программах отвергали либеральный капитализм.

Одновременно с этим консервативная элита от землевладельцев до собственников заводов искала выход из нестабильной ситуации при сохранении своей господствующей позиции в обществе.

Правоцентристские и правоконсервативные силы, как католическая партия «Центрум» и Немецкая национальная народная партия, неоднократно пытались найти варианты включить НСДАП во власть, не позволив ей при этом играть доминирующую роль.

В 1932 году НСДАП была в непростом положении. Хотя национал-социалисты и стали самой мощной политической партией и самой сильной фракцией в парламенте, они были далеки от абсолютного большинства. Попытка Гитлера одержать победу на выборах президента республики в апреле 1932 года провалилась. 

Его конкурент — консерватор и бывший фельдмаршал Пауль фон Гинденбург имел огромную социальную базу, сломать которую НСДАП было пока не под силу. Гинденбург пользовался поддержкой широкого фронта от социал-демократов до ненацистских националистов — консерваторов. Во втором туре этих президентских выборов Гинденбург получил 53,1% голосов; за Гитлера проголосовали 36,8% избирателей, за коммуниста Эрнста Тельмана — 10,2%.

Пауль фон Гинденбург и Адольф Гитлер

Примечательно, что на выборах главы государства социал-демократы выступали с лозунгом «кто за Гинденбурга, тот против Гитлера», а коммунисты с предупреждением: «Кто голосует за Гинденбурга — голосует за Гитлера; кто голосует за Гитлера — голосует за войну».

Начиная с 1930 года НСДАП успешно мобилизовала большой протестный электорат, ранее игнорировавший выборы. Но летом 1932 года эта стратегия себя исчерпала.

Во второй половине 1932 года ситуация обострилась тем, что на ноябрьских выборах Рейхстага партия потеряла около двух миллионов голосов. Свою роль сыграла поддержка нацистами забастовки сотрудников Берлинского метрополитена в попытке охватить рабочий электорат в Берлине. Национал-социалисты выступали вместе с коммунистами, дрались с полицейскими. Это пугало консервативных избирателей гитлеровской партии.

В такой нестабильной ситуации правоцентристское и уже авторитарное руководство страны во главе с канцлером Францем фон Паненом стало крайне непопулярным. 3 декабря 1932 года президент Гинденбург назначает новым канцлером генерала Курта фон Шлейхера. Шлейхер стал последним канцлером Веймарской республики.

Шлейхер позиционировал себя как «социально-ориентированного генерала» между политическими фронтами. У него был проект «отодвинуть» левое крыло НСДАП от Гитлера и включить его в парламентскую коалицию с правыми социал-демократами и руководителями профсоюзов. Для этого Шлейхер вел переговоры с Грегором Штрассером, который в это время сомневался в том, что Гитлер способен привести партию к власти.

За этой интригой очень внимательно следили в Москве. Так, в газете «Известия» 12 декабря 1932 года появилась длинная статья под заголовком «Грегор Штрассер». Газета утверждала, что Штрассер — «практик», который «остается верен себе». Констатировалось, что, в отличие от Гитлера, «Штрассеp дает очень конкретные формулировки политических заданий и лозунгов». Газета цитировала формулировку Штрассера о «великой антикапиталистической тоске», подытоживая: «…в лице Штрассера мы имеем дело не с фанатиком и даже не со взбунтовавшимся мещанином, каким, несомненно, хотя бы только отчасти является Адольф Гитлер, а с политиком весьма практического склада ума». Газета сделала вывод, что «Штрассер организует заговор против Гитлера». При этом «Известия» сожалели: «…быть может, Грегор Штрассер несколько опоздал».

И Штрассер действительно опоздал. За четыре дня до этой публикации Штрассер сложил свои полномочия как функционер НСДАП. Гитлер узнал о его сепаратных переговорах с канцлером Шлейхером и счел это предательством. С провалом Штрассера провалился и Шлейхер, который не мог создать себе парламентскую базу.

Параллельно Гитлер с ноября 1932 года вел доверительные переговоры с президентом Гинденбургом через консервативное окружение последнего. К этому окружению относился и бывший председатель государственного «Рейхсбанка» Ялмар фон Шахт. Бывший либерал Ялмар вместе с другими консерваторами и некоторыми нацистами был членом созданного в 1931 году Общества по изучению фашизма.

К началу 1933 года Гитлер выбрал двойную тактику: на переговорах со своими партнерами — консерваторами он был гибок, казалось даже уступчив. Так, Гитлер согласился возглавить правительство, в которое, помимо него, должны были войти лишь два члена НСДАП. 

Другой подход был в отношении соперников Гитлера. Так, к Новому году Гитлер отправил им сообщение, где предупреждал, что берет власть в свои руки. «Итальянский народ, — писал Гитлер, — нашел в фашизме свой идеал, который определяет его жизнь и руководит им».

Старая элита Германии не понимала сути происходящего, даже когда 30 января Гинденбург назначил Гитлера канцлером. Этом событие засвидетельствовала либеральная газета «Фоссише Цайтунг». Своим выпуском в тот же день газета утвердила тот факт, что Гитлер входит в Рейхсканцелярию «не как диктатор».

Через год «Фоссише Цайтунг», как и многие другие издания, была закрыта. Все политические партии, кроме НСДАП, запрещены. В стране была создана целая система концлагерей для инакомыслящих.

Германия всего за несколько месяцев из демократической республики с элементами авторитарного управления превратилась в диктатуру одной партии. Для этого понадобились всего несколько декретов, подписанных Гинденбургом, и закон «О чрезвычайных полномочиях», за который голосовали многие представители партий Веймарской республики, стоящие на антикоммунистических позициях.

В результате штурмовики НСДАП стали «вспомогательной полицией». Террор был легализован.

Под репрессивный «каток» попали и Курт фон Шлейхер, и Грегор Штрассер. Оба во время «ночи длинных ножей» 30 июня 1934 года были расстреляны членами СС. Установилась жесточайшая диктатура, которая прекратила свое существование только в начале мая 1945 года, когда советские солдаты водрузили знамя Победы над Рейхстагом.