ВАЛЕНТИН КАТАСОНОВ
Америка планирует вести войну с Россией за российские деньги
Обе партии в Конгрессе США хотят, чтобы Байден занял более агрессивную позицию в санкционной войне с Россией
27 апреля нижняя палата Конгресса США почти единогласно проголосовала в поддержку законопроекта HR 6930 (417 голосов «за»). Короткое неофициальное название документа – закон о направлении российских активов в пользу Украины.
Конгрессмены Том Малиновски (Tomasz P. Malinowski), демократ от Нью-Джерси, и Джо Уилсон (Joe Wilson), республиканец от Южной Каролины, – инициаторы законопроекта HR 6930. В своих многочисленных публичных заявлениях они говорили о том, что администрация Байдена должна повысить эффективность санкционных действий против России. Конкретно: должна продавать предметы роскоши, изъятые у российских граждан в соответствии с недавно расширенными санкциями, и направить вырученные средства на поддержку Украины. Арестованное имущество не должно лежать мертвым грузом. И уж тем более по истечении некоторого времени оно не должно возвращаться их собственникам. С ними солидарен Джейк Салливан (Jacob Sullivan), советник президента по национальной безопасности; он сказал, что, «когда мы захватываем эти активы, наша цель не в том, чтобы вернуть их; наша цель – использовать их с большей пользой».
Голосование по HR 6930 прошло на следующий день после того, как генеральный прокурор Меррик Гарланд (Merrick Garland) заявил в сенате, что администрация обратится в конгресс с просьбой о расширении полномочий по конфискации и ликвидации российской собственности. Тогда же сенатор Чарльз Шумер (Charles Schumer), демократ от Нью-Йорка и лидер демократического большинства верхней палаты конгресса, заявил, что провел консультации с администрацией Джо Байдена по этому вопросу. И хотел бы включить положение, дающее президенту право распродавать захваченные российские активы в закон о предоставлении дополнительной помощи Украине. На следующей неделе предстоит голосование по законопроекту HR 6930 в верхней палате конгресса, после чего документ будет передан на подпись президенту и войдет в силу.
Законопроект HR 6930 создавался в большой спешке. Было много сомнений относительно конституционности ряда положений в первоначальной версии документа. Ряд жестких формулировок был смягчен, некоторые положения вообще исчезли из документа. В итоге версия, которая голосовалась 27 апреля, напоминает рамочный закон или политическую резолюцию, она не является актом прямого действия. HR 6930, в частности, предусматривает, что администрация президента должна создать «межведомственную рабочую группу», которая призвана определить «конституционные механизмы, с помощью которых президент может предпринять шаги по аресту и конфискации имущества».
Как отмечают наблюдатели, почти единогласная поддержка HR 6930 отразила желание обеих партий на Капитолийском холме, чтобы президент занял более агрессивную позицию в санкционной войне с Россией. HR 6930 призван сделать более острыми последующие законы прямого действия, касающиеся России.
В начале недели администрация США обнародовала оценки арестованного коллективным Западом российского имущества. Государства-члены Европейского союза заморозили российских активов на сумму более 30 миллиардов долларов, в том числе лодок, вертолетов, недвижимости и произведений искусства на сумму 7 миллиардов долларов. В США министерство финансов наложило санкции и заблокировало суда и самолеты, принадлежащие представителям российской элиты, на сумму более 1 миллиарда долларов. Наиболее резонансным случаем стал арест в апреле яхты Виктора Вексельберга стоимостью 90 миллионов долларов. Кроме того, заморожены активы на сотни миллионов долларов, принадлежащие российской элите и хранящиеся на банковских счетах в США.
Объективно имущества российского происхождения в Старом Свете больше, чем в Новом Свете. Однако тридцатикратный разрыв в суммах арестованных активов, по мнению чиновников администрации США, означает, что Вашингтон недорабатывает на этом направлении. Надо активизировать процесс изъятия российского имущества.
В настоящее время под эгидой Министерства юстиции США действует Фонд конфискованных активов (Asset Forfeitures Fund – AFF). Поступающее в него имущество используется для компенсации жертвам преступлений и финансирования расследований. Предлагается использовать AFF как механизм аккумуляции конфискованного российского имущества и его направления на цели, связанные с Украиной. По данным Минюста, чтобы использовать фонд в качестве такого механизма, необходимо будет внести поправки во «множество законов». Прежде всего, в закон 1977 года о международных чрезвычайных экономических полномочиях (International Emergency Economic Powers Act –IEEPA). Также в закон 1970 года о коррумпированных и находящихся под влиянием рэкетиров организациях (Racketeer Influenced and Corrupt Organizations Act – RICO Act) и некоторые другие акты. Подобные поправки необходимы, прежде всего, для того чтобы можно было перейти от нынешних действий, называемых «заморозкой», «арестом», «блокировкой» имущества, к его конфискации. Кроме того, предлагается внести поправки, которые позволят не только провести конфискацию, но и привлечь российского олигарха к уголовной ответственности (установив срок давности по совершенным им преступлениям до 10 лет).
Концептуально меняется подход к имуществу физических и юридических лиц противника. До сих пор действовала концепция, согласно которой имущество должно замораживаться и таким образом вызывать изменение поведения физических и юридических лиц. Доступ к собственности восстанавливался после изменения поведения в нужную сторону. Теперь рождается другая концепция: имущество должно конфисковываться и использоваться для финансирования акций против неприятеля. Пока американские политики и законодатели выражаются очень аккуратно: для финансирования восстановления разрушенной экономики Украины и на оказание гуманитарной помощи населению страны. Но это пока. Потом мы наверняка услышим предложения о компенсации расходов Вашингтона по поставкам оружия и военной техники на Украину.
Вашингтон постоянно заявляет, что его санкции направлены не против граждан (физических лиц), а против государства. В том числе против чиновников, представляющих государство. Также против государственных компаний и организаций. Однако сегодня все более популярной в Конгрессе США становится точка зрения, согласно которой любое крупное имущество, принадлежащее физическому лицу из России, – результат его преступного сотрудничества с государством. «Хотя активы могут номинально принадлежать частным лицам, все мы, кто понимает, как устроена Россия, знают, что это государственные активы», – заявил конгрессмен Малиновский на недавних слушаниях. «Им разрешено управлять этими активами от имени Путина в обмен на их лояльность режиму. Они заработали эти деньги, украв их в стране, где нет надлежащей правовой процедуры, а затем они пользуются нашей надлежащей правовой процедурой, чтобы защитить их».
Аппетит приходит во время еды. Американские политики, обсуждая вопрос о возможности экспроприации имущества российских олигархов и прочих состоятельных россиян, задумались о том, что следовало бы подумать о конфискации замороженных валютных резервов Банка России. Под заморозкой оказалось не менее 300 млрд. долл. таких резервов (согласно некоторым оценкам, даже больше – 350 млрд. долл.). А чтобы сохранить некое приличие, подобный грабеж прикрыть красивыми словами о том, что деньги, мол, пойдут на помощь Украине. Как сообщают американские СМИ, общий объём замороженных Вашингтоном валютных резервов составляет около 100 миллиардов долларов (преимущественно это валюта на счетах американских банков).
Владимир Зеленский и его окружение уже более двух месяцев поют песню о том, чтобы направить замороженные резервы России на помощь Украине. Так, 11 марта заместитель министра экономики Украины Денис Кудин заявил, что, по его данным, под западные санкции попали международные резервы ЦБ РФ на сумму 415 млрд. долл. Эти деньги должны быть использованы как репарации в пользу пострадавшей Украины. «По сути, этой суммы практически достаточно, чтобы покрыть прямые единоразовые потери [Украины]», – сказал министр. Вашингтон и Брюссель до поры до времени никак не реагировали на подобные призывы украинских чиновников. Однако 25 апреля премьер Украины Денис Шмыгаль заявил, что Киев и Вашингтон совместно с другими западными партнерами ведут переговоры о возможном использовании замороженных российских активов для оказания финансовой помощи и восстановления его страны.
В конце апреля американские чиновники стали открыто высказываться по этому вопросу. Министр финансов США Джанет Йеллен заявила, что американская сторона пока не знает, можно ли направить замороженные активы ЦБ РФ на помощь Украине. Она признала, что последствия такого шага надо взвесить. 26 апреля генеральный прокурор США Меррик Гарленд сообщил, что его ведомство поддержало бы принятие законопроекта, который позволит американским властям передать Украине часть конфискованных из-за антироссийских санкций активов, включая валютные резервы России. 28 апреля госсекретарь Энтони Блинкен (Antony Blinken), выступая на слушаниях в комитете по иностранным делам палаты представителей Конгресса США, также коснулся этого вопроса. Его спросили, может ли администрация США рассмотреть возможность конфискации не только активов российских бизнесменов, против которых были введены санкции, но также и ЦБ РФ. «Если говорить коротко, то да. И это один из тех вопросов, который мы попросили рассмотреть наших юристов: какие полномочия потенциально будут нужны, чтобы изъять эти активы», – ответил Блинкен. «И не только изъять их, но и использовать их именно тем образом, который вы <...> предложили в своем законопроекте», – добавил госсекретарь.
Можно не сомневаться, что все те инициативы, которые сегодня Вашингтон предпринимает в отношении российских активов, завтра будут подхвачены и воспроизведены в Старом Свете. Вот одна из первых европейских «ласточек». 29 апреля глава МИД Ирландии Саймон Ковени (Simon Coveney) заявил, что его страна может направить более 1 млрд евро замороженных российских активов в рамках санкций Евросоюза на восстановление Украины: «Некоторые страны-члены (Евросоюза) предложили накладывать арест на активы, которые были заморожены в рамках ситуации на Украине, и использовать их в том числе для восстановления Украины. Я открыт к этому предложению».
P.S. Глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина 19 апреля в Государственной Думе заявила, что Банк России будет оспаривать заморозку валютных резервов и готовит судебные иски. Уже тогда большинство экспертов оценили вероятность успеха подобного шага как близкую к нулю. После принятия Вашингтоном и его союзниками законов о конфискации резервов вероятность успеха будет уже абсолютно нулевой.
Странное: Запад объявил нам войну на уничтожение, а мы продолжаем играть по правилам мирного времени
О суверенном внешнем долге России в условиях санкционной войны
Мне показалось странным сделанное в начале марта заявление министра финансов Антона Силуанова, что Россия продолжит выполнение своих обязательств по полученным ранее суверенным кредитам и займам, т. е. будет выплачивать по ним проценты и погашать их в положенные сроки. Единственным новым нюансом стали слова, что Россия будет выполнять свои обязательства в рублях, а не в иностранной валюте. Запад, как мы знаем, отверг такой способ погашения российских долгов и пригрозил Российской Федерации объявлением дефолта. Силуанов в свою очередь заявил 11 апреля, что Москва готова обратиться в Международный суд, чтобы опротестовать готовящееся Западом решение о суверенном дефолте России.
Что в этом странно: Запад объявил нам войну на уничтожение, а мы продолжаем играть по правилам мирного времени и даже собираемся апеллировать к международному правосудию.
А какие могут быть варианты? Подсказку мы найдём в собственной истории. Примерно за два года до нападения Германии на СССР, 19 августа 1939 года, было заключено германо-советское торговое соглашение. Германия предоставила СССР кредит на 200 млн германских марок и взяла на себя обязательство поставить Советскому Союзу по этому кредиту станки и другое заводское оборудование, а также военную технику; СССР обязался погашать кредит поставками сырья и продовольствия.
22 июня 1941 года наши поставки товаров в погашение кредита были прекращены.
Еще более интересный прецедент аннулирования наших обязательств перед враждебными странами произошел более века назад. Речь идет об одном из первых актов Советской власти – Декрете ВЦИК от 21 января (3 февраля) 1918 г. об аннулировании государственных займов царского и Временного правительств. Общая сумма тех обязательств на момент издания декрета составляла 60 млрд. зол. рублей. Этот декрет был крайне лаконичен и принят был с учетом сложившейся международной обстановки. Бывшие союзники России по Антанте открыто готовили интервенцию против Советского государства, а с декабря 1917 года была установлена морская и торговая блокада России на Балтийском море.
Статья 1 декрета устанавливала, что обязательства, данные «правительствами российских помещиков и российской буржуазии», аннулировались задним числом, с 1 декабря 1917 г. Речь шла о обязательствах царского и Временного правительств, которые возникали в результате размещения облигационных займов или получения кредитов. Для держателей ценных государственных бумаг внутри страны были сделаны некоторые послабления и исключения. Они, в частности, распространялись на малоимущих владельцев государственных бумаг на сумму не более 10 тыс. рублей. А внешние займы царского и Временного правительств аннулировались полностью (статья 3). Общее руководство ликвидацией государственных займов возлагалось на Высший совет народного хозяйства (ВСНХ), а сама процедура – на Государственный банк, который должен был немедленно приступить к регистрации всех облигаций государственных займов, а также других процентных бумаг. Особенно сильно пострадал от декрета самый крупный из иностранных кредиторов царского правительства – Франция, где на 1914 год насчитывалось до 1,6 млн. держателей царских займов на сумму до 12 млрд. франков золотом.
Тогдашний коллективный Запад встал на дыбы. Большевики, однако, очень активно использовали декрет как козырную карту в переговорах с недружественными государствами и были готовы пойти на определенные уступки в обмен на уступки противоположной стороны. Кстати, заключенный с Германией Брестский мирный договор (3 марта 1918 г.) включал признание Россией долгов перед Германией (примерно на сумму 1 млрд. зол. рублей). С Антантой также велись переговоры по долгу (например, «миссия Буллита» в 1919 году), но там ни о чем не договорились.
В апреле-мае 1922 года в Генуе проходила международная экономическая конференция, организованная странами Антанты, на нее была приглашена и Советская Россия. Между прочим, на полях Генуэзской конференции, в городе в Рапалло, прошли секретные переговоры межу делегациями Германии и Советской России, в ходе которых были достигнуты важные договоренности. Одна из них – решение об обнулении встречных требований двух государств, в том числе требований Германии по российским долгам, связанных с довоенными немецкими кредитами и займами. Страны Антанты пытались добиться от советской делегации хотя бы их признания, без немедленных выплат. На начало 1922 года сумма обязательств России перед иностранными кредиторами и заимодавцами (за вычетом обязательств перед Германией) с учетом набежавших процентов оценивалась в 18,5 млрд. зол. рублей.
Глава английской делегации Ллойд Джордж на разные лады повторял: «Мы от России не требуем немедленных выплат по долгам. Мы хотим от нее лишь признания долгов». А начать выплаты она может, скажем, через пять лет (в 1927 году), когда окончательно встанет на ноги. Конечно, Георгию Чичерину, возглавлявшему советскую делегацию, было нетрудно согласиться с такой формулой, поскольку за пять лет много воды утечет, но нарком иностранных дел РСФСР на это не пошёл. И член английской делегации, известный экономист Джон Кейнс поддержал позицию советской делегации: «Не думает ли Ллойд Джордж, что ценой ничего не стоящих обещаний Чичерин ухватится за минутные выгоды и преимущества, от которых через пять лет можно было бы отбояриться. Если такова психология всех политиков, то народы рассуждают проще, и с этим надо считаться. Навязать России заведомо невыполнимое обязательство, значит обесчестить себя».
Суть «плана Кейнса» по «решению русского вопроса» была сформулирована так: «Военные долги надо просто списать против русских контрпретензий. Признание де-юре, пятилетняя передышка (мораторий) в платеже процентов и долга, замена всех прежних долгов новыми 2,5-процентными обязательствами». Начиная с шестого года, Россия выплачивала бы по указанным бумагам примерно по 20 млн. ф. ст., что, с одной стороны, вполне посильно для должника; с другой стороны, выгодно для держателей бумаг. В данном случае англичанин как раз следовал принципу «лучше синица в руках, чем журавль в небе».
Отказываясь от полного или частичного погашения внешних обязательств, которые возникли до Октябрьской революции 1917 года, советская делегация апеллировала к историческим прецедентам. В частности, делались ссылки на прецеденты, связанные с буржуазными революциями: «Российская делегация должна заметить, что совокупность претензий, в них сформулированных, обусловливается изменениями, вызванными Русской революцией. Не Российской делегации защищать великий акт русского народа перед собранием стран, история которых свидетельствует не об одной революции. Но Российская делегация вынуждена напомнить о том основном принципе права, что революции, составляющие насильственный разрыв с прошлым, несут с собой новые правовые условия внутренних и внешних отношений государств. Правительства и режимы, вышедшие из революции, не обязаны соблюдать обязательства свергнутых правительств. Французский конвент, законным наследником которого заявляет себя Франция, провозгласил 22 сентября 1792 г., что «суверенитет народов не связан договорами тиранов». Соответственно этому заявлению революционная Франция не только разорвала политические договоры старого режима с заграницей, но отказалась также от уплаты своих государственных долгов. Лишь из побуждений политического оппортунизма она согласилась на уплату трети этих долгов. Это и есть та «консолидированная треть», проценты с которой стали уплачиваться регулярно лишь в начале XIX века.
Этой практике, претворенной в правовую доктрину выдающимися юристами, почти всегда следовали правительства, вышедшие из революции или освободительной войны. Соединенные Штаты отвергли договоры своих предшественников – Англии и Испании. С другой стороны, державы-победительницы во время войны и, в особенности при заключении мирных договоров не остановились перед захватом имуществ, принадлежавших подданным побежденных стран и находившихся на их территориях и даже на территории других государств. В соответствии с прецедентами, Россию нельзя принудить принять на себя какого бы то ни было рода ответственность по отношению к иностранным державам или их подданным за аннулирование публичных долгов и национализацию частного имущества» (Громыко А.А., Хвостов В.М. Документы внешней политики СССР. 1922 год. - М.: Политическая литература, 1961, с. 366).
Советское государство также обратило внимание своих кредиторов на прецедент, созданный на Парижской мирной конференции 1919 года. Во время войны 1914-1918 гг. Германия помогала Австро-Венгрии, Болгарии и Турции. Общая сумма займов, предоставленных Германией ее союзникам, оценивалась в сумму около 2.600 млн. руб. золотом. По Версальскому миру Германия отказалась от претензий к своим бывшим союзникам. Неужели Великобритания и Франция не могут отказаться от своих претензий перед бывшим союзником по Антанте Россией? Так ставила вопрос советская делегация.
«Другой правовой вопрос: ответственно ли Российское Правительство за имущество, права и интересы иностранных подданных, потерпевших ущерб вследствие гражданской войны, сверх того ущерба, который был причинен действиями самого Правительства, т. е. аннулированием долгов и национализацией имуществ? И здесь юридическая доктрина всецело высказывается в пользу Российского Правительства. Революции и все большие народные движения, уподобляемые force majeure, не дают, поэтому тем, кто от них пострадал, никакого права на возмещение убытков» (там же).
Генуэзская конференция не привела ни к каким компромиссам по долгам России. Советское государство до второй половины 1980-х годов продолжало руководствоваться решениями Декрета ВЦИК 1918 года об аннулировании внешних государственных займов царского и Временного правительств. (Подробнее см.: В. Катасонов. Россия и Запад в ХХ веке. История экономического противостояния и сосуществования. М.: Институт русской цивилизации, 2015).
Думаю, вдумчивое изучение истории России / СССР ХХ века позволит найти нам подсказки наиболее эффективных и стратегически значимых решений в сложившихся ныне условиях. В том числе и по вопросу о наших долговых обязательствах перед коллективным Западом. Объявленную нам санкционную войну можно без натяжек считать force majeure со всеми вытекающими отсюда последствиями для кредиторов России.
Свежие комментарии