Запад придумал, как лишить Россию доходов.
Ирина Красикова
США запретили импорт российского золота. Их примеру последовали Великобритания, Япония, Канада. Эмбарго затронет вторую по значимости после энергоресурсов статью экспорта России, которая приносит «десятки миллиардов долларов», радуется американский президент Джо Байден. Однако в ЕС с очередными санкциями не торопятся. Как ограничения отразятся на котировках драгметалла?
Добрались до золота
Запад продолжает «совершенствовать» антироссийские санкции. На этот раз отказались закупать золото. С этой инициативой выступили американцы. Их поддержали британцы, канадцы, японцы.
Речь идет о металле, добытом после введения запрета.
«Россия не досчитается 19 миллиардов долларов в год»,— не скрывая удовлетворения, заявил госсекретарь Энтони Блинкен. Позлорадствовал в Twitter и Джо Байден.
Совместными усилиями планируется перекрыть доступ Москвы к международным рынкам. Главный идеолог «единого фронта» — Великобритания, закупавшая, кстати, больше всего российского золота. Соединенное Королевство — важный мировой хаб оборота и хранения драгоценных металлов.
Между тем остальные страны G7 — Италия, Франция и Германия — с эмбарго не торопятся. «Рассмотрим, можно ли нацелиться на золото таким образом, чтобы санкции действовали против России, а не нас», — сказал глава Евросовета Шарль Мишель.
В ЕС опасаются, что получится как с нефтью и газом. Отказ от российских энергоресурсов обернулся взлетом цен на топливо, электричество и продовольствие. Инфляция в Европе бьет рекорды: в мае в 12 странах ЕС — двузначная. В Эстонии — 20 процентов, в Литве — 18,5, в Польше — 13. В Германии — 7,9, сорокалетний максимум.
Поэтому вопрос нужно обсуждать не только в рамках G7, а всем Евросоюзом, сообщил канцлер Германии Олаф Шольц в эфире телеканала ZDF.
Для Москвы же все это особого значения не имеет. И хотя западные политики твердят про «беспрецедентное эмбарго», российское золото и так уже под санкциями.
Без статуса и с дисконтом
В конце марта Великобритания объявила блокирующие ограничения для нескольких российских банков. На два из них — Газпромбанк и Россельхозбанк — приходилось большинство операций с физическим золотом.
«Промышленники продают драгметалл кредитным организациям, которые его реализуют дальше. Сейчас эта схема не работает», — говорит Александр Тимофеев, доцент кафедры информатики РЭУ имени Плеханова.
Кроме того, ВТБ, «Открытие» и Совкомбанк исключили из Лондонской ассоциации рынка драгметаллов (LBMA), объединяющей признанных в мире поставщиков. Нет там теперь и российских аффинажных заводов. LBMA лишила их статуса Good Delivery, позволяющего выходить на лондонский рынок — мировой центр торговли драгметаллами. Именно здесь продавали основную часть российского золота.
Экспорт в недружественные страны прекратился.
Поставки упали до символических величин, следует из британской внешнеторговой статистики. В феврале Россия отгрузила 29 тонн золота на 1,71 миллиарда долларов. В марте — всего на 1,44 миллиона.
Кроме того, сказались логистические проблемы: драгметалл доставляют в основном по воздуху, однако небо ЕС для России закрыто.
Поэтому промышленники попросили Минфин, ЦБ и Гохран закупать золото на внутреннем рынке по мировым ценам. Пока его приобретают у бизнеса с дисконтом. Например, ЦБ — со скидкой 15 процентов.
Себе нужнее
В последние годы Россия значительно нарастила добычу золота, уступая только Китаю и Австралии. По данным Минфина, прошлогодний показатель — 346 тонн. Примерно 87 процентов продали за рубеж, это принесло казне 17,5 миллиарда долларов. Больше всего отправили в Великобританию — почти на 15,5 миллиарда. Остальное — в Швейцарию, Германию, Казахстан, Индию, Белоруссию и Турцию.
«Россия обеспечивает около десяти процентов мирового спроса на золото. Эмбарго подогреет интерес к драгметаллу. Особенно когда доллар и евро стремительно теряют в цене. Поставки перенаправят в арабский мир, Африку, Латинскую Америку. В Юго-Восточную Азию — Китай, Индия с удовольствием пополнят золотой запас. Причем им можно продавать за рубли, что приведет к новому витку укрепления нацвалюты», — полагает Владислав Антонов, финансовый аналитик BitRiver.
К тому же значительная часть уйдет на внутренний рынок, прогнозируют эксперты. Для большинства россиян судьба валют — загадка. Недвижимость подорожала, а золото — хороший вариант для вложений на длительный срок. Спрос уже вырос в марте, когда отменили 20 процентов НДС на приобретение слитков.
«Государство всячески поддерживает золото как альтернативу долларам и евро. Соответственно, в значительной степени и банки переориентируются с зарубежных клиентов на отечественных», — отмечает Марк Гойхман, главный экономист информационно-аналитического центра TeleTrade.
Золото — самый древний и ликвидный актив. Плюс его намного проще хранить и перевозить, чем углеводороды.
В драгоценный металл особенно интенсивно вкладываются в кризис — неслучайно золото называют «тихой гаванью». Когда фондовые рынки падают, этот актив обычно растет в цене. Но не в этом году. Во втором квартале даже подешевел — на семь процентов.
Привычная логика, что золото дорожает вместе со всем остальным, не работает. Индекс потребительских цен в США — на максимуме за 40 лет, а благородный металл за год прибавил всего 2,8 процента.
Плюс ситуация на Украине выбила инвесторов из колеи: в марте и апреле они кинулись скупать биржевые фонды, ориентированные на золото, а в мае уже избавлялись от них.
Аналитики не видят предпосылок для изменения ситуации в третьем квартале. В данный момент котировки — 1820-1830 долларов за тройскую унцию, однако в начале июля не исключено снижение до 1790.
Тем не менее в перспективе запрет на российское золото может вызвать дефицит на мировом рынке. Значит, платить за «презренный металл» придется еще больше.
Западное саморазрушение – загадка, не поддающаяся никакому однозначному причинно-следственному объяснению, – продолжается. Примеры, когда политика проводится с очевидным безразличием к чему-либо, напоминающему строгое размышление, стали настолько вопиющими, что спровоцировали у бывшего британского военного начальника (и бывшего главу сил НАТО в Афганистане) лорда Ричардса чувство раздражения. Связь между стратегией и любой синхронизацией целей на Западе безнадежно нарушена.
«Запад придерживается стратегии "посмотрим, как все пойдет", или, другими словами, вообще не имел никакой реальной стратегии», – утверждает Ричардс. Многие сказали бы, что культ неумолимого, необузданного, позитивистского толкования задушил основные критические способности. Как получается, что Запад, наводненный "мозговыми центрами", неизменно так ошибается? Почему поверхностные мемы и иллюзии, выдаваемые за геополитику, практически не вызывают возражений или вообще не вызывают их? Соответствие официальным и общепринятым представлениям – вот и все. Вызывает недоумение, как это становится рутиной, без явного осознания рисков, которые это влечет за собой.
Ключевым эпицентром сегодняшней резкой геополитической нестабильности является состояние западной экономики: власти были настолько самодовольны – что инфляция никогда не взбаламутит экономику США, основанную на резервной валюте, – предполагалось, будто циклическая рецессия «искоренена», что она никогда не затронет экономику, и что потребительская (избирательная) сфера будет обеспечена снова, благодаря «вакцине» для печатания денег; и, в любом случае, раздувающийся долг «не имеет значения».
Этот поверхностный взгляд предполагал, что «статус резерва» сам по себе устраняет инфляцию, в то время как для внешнего мира это всегда была нефтедолларовая система, вынуждающая всех покупать доллары для финансирования своих нужд; это был поток дешевых китайских потребительских товаров и дешевые источники энергии, поставщиками которых были Россия и страны Персидского залива. Это сдерживало инфляцию.
Расходы западных правительств «взлетели до небес», а после кризиса 2008 года стали просто запредельными во время карантина из-за Covid, а затем – в ходе ослабления геостратегического видения – эти дешевые энергоносители и другие жизненно важные ресурсы, лежащие в основе экономической производительности, были бездумно подвергнуты санкциям.
Розовощекие сторонники «энергетического перехода» просто отказались признать, что для функционирования современного общества требуется EROI (энергетическая отдача от вложенной энергии – для извлечения этой заданной энергии), превышающая число, кратное 7-ми.
Теперь мы наблюдаем последствия: безудержную инфляцию и то, как Запад мечется по всему миру в поисках дешевых альтернатив, которые не «разорят банки». Увы, они скудны. Каков геополитический подтекст? Одним словом, налицо крайняя системная хрупкость. Это уже полностью перевернуло внутреннюю политику США. Тем не менее, ни повышение процентных ставок, ни понижение спроса (путем падения стоимости активов) не излечат структурную инфляцию. Западные экономисты по‑прежнему одержимы денежно-кредитным воздействием на спрос за счет признания последствий удара молотом торговой войны по сложной сетевой системе.
Социальная боль будет серьезной. Уже сейчас многим американцам приходится покупать еду по кредитным картам с почти исчерпанным лимитом, и ситуация будет только ухудшаться. Однако дилемма гораздо глубже. «Англо-саксонская» экономическая модель Адама Смита и Мейнарда Кейнса – система потребления, подпитываемая долгами, перегруженная сверхфинансовой надстройкой – разрушила реальную экономику. Потребление превосходит производство и поставку оплачиваемых рабочих мест, поскольку реальная экономика зарабатывает все меньше, вытесненная эфемерным пузырем маркетинга.
Но что делать с 20% населения, которые больше не являются экономически необходимыми в этой ослабленной экономике?
Разве этот структурный недостаток не был в высшей степени предсказуем? Так и должно было быть; финансовый кризис 2008 года, который едва не обрушил систему, стал тревожным звонком. Но близорукость снова взяла верх: зажужжали печатные станки для печатания денег.
А Европа, благодаря радостно принятым, но саморазрушительным санкциям в отношении российских энергоносителей и ресурсов, создает аналогичную (или худшую) инфляционную катастрофу. Теперь слишком очевидно, что ЕС не проявил должной осмотрительности, прежде чем ввести санкции против России. Потенциальный ответный удар просто отбросит Европу в состояние «чистого нуля». Точно так же Европа ввязалась в события на Украине, снова не заботясь о том, чтобы определить свои стратегические цели или средства их достижения – увлекаемая панглоссианской волной энтузиазма по поводу украинского «дела».
Инфляция здесь, в Европе, исчисляется двузначными цифрами. Тем не менее, не краснея, Кристин Лагард из ЕЦБ заявляет: «Мы держим инфляцию под контролем». Заявляет, что мы по‑прежнему будем расти в 2022 году, а рост ускорится в 2023 и 2024 годах. Стратегия? Синхронизированные концы? Ее слова были просто тезисами, оторванными от реальности.
Однако это поведение ЕЦБ имеет важное геополитическое значение. Поскольку ФРС повышает процентные ставки в США, ЕЦБ подвергается разоблачению как не имеющий надежных инструментов для борьбы с растущими и отдаляющимися от любого подобия конвергенции ставками европейского суверенного долга. Начался европейский кризис суверенного долга; что еще хуже, некоторые суверенные долги, вероятно, станут ничтожными.
Чтобы внести ясность отметим, что ускоряющийся инфляционный кризис в Европе подрывает политические позиции почти каждого крупного политика в еврозоне, ибо политики столкнутся с настоящим народным гневом; поскольку инфляция разъедает средний класс, а высокие цены на энергоносители снижают прибыль бизнеса.
В этом бессилии ЕЦБ есть еще кое–что – имеющее более глубокое значение: ФРС повышает процентные ставки, прекрасно понимая, что она «сильно отстает от графика», чтобы оказать существенное влияние на инфляцию (в эпоху Волкера ставка по фондам ФРС достигла 20%).
Повышение ставок ФРС вызывает вопрос, преследует ли ФРС другие цели, помимо инфляции в США: будет ли Пауэлл недоволен тем, что ЕЦБ и еврозона погружаются в кризис? Возможно, и нет. Выходки на евродолларовом рынке и политика ЕЦБ по ставкам фактически связали руки Пауэллу.
Теперь ФРС действует независимо – и в первую очередь в интересах Америки, – а у ЕЦБ проблемы. Ему придется последовать их примеру и повысить ставки. ФРС принадлежит крупным коммерческим банкам Нью-Йорка. Эти последние знают, что давосско-брюссельский «набор» направлен на переход, когда это возможно, к единой цифровой валюте Европейского центрального банка – шаг, который будет представлять собой развитие, угрожающее самой бизнес-модели крупных банков США (возможно, поэтому не случайно, что цифровые валюты повсеместно рушатся в один и тот же момент).
Майкл Эвери из Robobank пишет: «Если США утратят силу доллара в качестве глобального залога – для сырьевых товаров в качестве залога – то их [американская] экономика и рынки вскоре также утратят силу [с аналогичным истощением власти]».
«Возможно, эта логика не верна, но сегодняшняя ястребиная позиция ФРС предполагает, что это так». Заявление Пауэлла в марте о том, что «возможно иметь более одной резервной валюты», несомненно, является намеком на эту тенденцию, поскольку Россия привязывает рубль к золоту, а энергоносители – к рублю.
Таким образом, крупные банки США, с Пауэллом в качестве представителя, устраивают «Давос» и позволяют Лагард «плясать по ветру». Они ставят на первое место американские финансовые интересы. Это огромный сдвиг по сравнению с эпохой соглашений Плазы.
В чем смысл? Дело в том, что еврозона ЕС была – по настоянию Германии – создана как придаток доллара. Сейчас ФРС сосредоточена на том, чтобы остановить сползание к сырьевым товарам в качестве глобального залога. А Европу с ее «давосскими» пристрастиями бросают в жернова исторического процесса. Привлеченные доллары в евродолларовой системе «возвращаются домой».
Есть ли будущее у еврозоны, учитывая ее известную неспособность к реформам?
Примечательно, что все эти тектонические сдвиги, по своей сути, проистекают из украинской саги – и принятия Западом полномасштабной финансовой войны против России. Таким образом, эпицентр финансовой нестабильности Запада сходится с эпицентром конфликта на Украине, который сейчас разворачивается как медленно разгорающийся политический крах как для Европы, так и для США, поскольку инфляционные пожары в их экономиках уже полыхают, последние не могли выбрать худший момент для эксперимента с бойкотом всего российского.
Геополитическое значение сближения финансового и военного секторов заключается в постепенном «отступлении» западных (предположительно стратегических) целей.
Во-первых, это было сделано для того, чтобы навязать Путину унизительное военное поражение. Затем, чтобы ослабить Россию в военном отношении, дабы она никогда больше не смогла повторитбыло решено ограничить Донбассом, затем Херсоном и Запорожьем. Затем это просто превратилось в повествование о продолжении истощения российских войск в ближайшие месяцы, чтобы нанести ущерб России.
В последнее время стало ясно, что украинские силы должны продолжать борьбу, чтобы иметь какое-то право голоса в любой мирной «сделке» и, возможно, «спасти» Одессу тоже. Сегодня говорят, что только Киев может принять болезненное решение о том,
они могут «переварить» – ради мира.
На самом деле, «игра окончена». Россия будет навязывать Украине свои собственные условия, размещая военные силы на местах.
Стратегическая важность этого еще не осознана в полной мере: конечно, западные лидеры сделали большое усилие, заявив, что, несмотря на болезненное унижение и военное поражение Путина, либеральному порядку, основанному на правилах, пришел конец.
Дабы продемонстрировать всему миру, что Запад не совсем потерял свою храбрость, команда Байдена продолжает угрожать Китаю из-за Тайваня. На недавней конференции по безопасности в Шангри-ла Зеленский (без сомнения, обращаясь к западному представителю) настаивал на том, что азиатские страны «проиграют», если будут ждать развития кризиса, чтобы действовать от имени Тайваня. Чтобы «победить», международное сообщество должно «действовать упреждающим образом, а не тем, который наступает после начала войны».
Китайцы, по понятным причинам, были в ярости, за всей этой историей последовала раздражительная встреча между госсекретарем Остином и генералом Вэем. Но какова именно стратегическая цель столь безжалостного провоцирования Китая – какова более широкая тактика, подразумеваемая в этой стратегии?
Кроме того, есть Иран. После восьми раундов переговоров кажется, что США тихо отходят от соглашения по СВПД: шаг, который предполагает, что США готовы прийти к соглашению с Ираном как с «пороговым ядерным государством». Перспектива, которая считается не столь угрожающей или непосредственной, чтобы оправдать расходы американского капитала или отвлечение ограниченного внимания «полосы пропускания» Белого дома от более насущных проблем.
Но затем все быстро изменилось: МАГАТЭ осудило Иран, после чего последний в ответ отключил 27 камер наблюдения МАГАТЭ. Израиль возобновил свою кампанию убийств иранских ученых, а недавно перешел красную черту, взорвав аэропорт Дамаска. Израиль явно оказывает давление на Запад, чтобы загнать Иран в угол.
Но – «Мы дрейфуем», – сказал бывший посол США Аарон Дэвид Миллер. –«Надеемся, что Иран не будет расширять ядерную сферу; Израиль не сделает чего-то действительно большого; и Иран и его доверенные лица не убьют много американцев в Ираке или где-либо еще». Опять же, Миллер сказал так, но, возможно, перед нами «это не стратегия» лорда Ричардса.
Тем не менее, война на Украине действительно имеет стратегическое значение для США и Израиля – даже если Миллер пока этого не видит. Ибо, если новая украинская «доктрина» заключается в том, что Киев должен пойти на болезненные уступки территории ради мира, то происходящее для украинского гуся должно быть таковым и для израильского «гусака".
Конечно, стратегическая рябь, исходящая от украинского эпицентра, распространилась гораздо шире – на Глобальный Юг, на Индийский субконтинент и за его пределы. И все же не является ли этот анализ до сих пор близоруким? Нет ли недостающего элемента в стратегической головоломке? На протяжении всего вышеизложенного прослеживается тема пренебрежения западных правительств к проявлению должной осмотрительности в сочетании со сложной культурной фиксацией на сплоченности и абсолютной уникальности своего дискурса – последний не позволяет никакой «инаковости» проникать в его «ключевые нарративы».
Верно ли то же самое в отношении России и Китая? Нет, это не так.
Итак, мы переходим к стратегическим целям России: пересмотру архитектуры глобальной безопасности и оттеснению НАТО за линию фронта 1997 года. Но каковы могут быть средства для достижения этого?
Что ж, давайте перевернем телескоп и посмотрим с другого конца. Запад явно страдает сильной близорукостью в отношении своих собственных внутренних противоречий и недостатков, предпочитая сосредотачиваться только на противоречиях и недостатках других.
Однако мы знаем, что и Китай, и Россия изучили западную финансово-экономическую систему и выявили ее структурные противоречия. Они четко изложили их (начиная с XIX века). Часто проводится аналогия с дзюдо в отношении способности президента Путина использовать направленную против него большую физическую силу противника для победы над ним самим.
Разве не вероятно, что Россия и Китай аналогичным образом осознали несомненные экономические мускулы Запада, но также осознали вероятность того, что они могут чрезмерно увеличить свою предполагаемую превосходящую силу; и что это чрезмерное расширение может быть средством «совершить бросок»? Может быть, нужно было просто подождать, пока эти экономические противоречия перерастут в беспорядок?
Будущее Европы выглядит мрачным. Сейчас на нее давит собственное введение санкций и вызванный этим скачок цен на сырьевые товары. Кроме того, ЕС скован собственными институциональными ограничениями, которые настолько серьезны, что его большая структура не может двигаться ни вперед, ни назад. Он неуклюже застыл в оцепенении.
Как Европа может спасти себя? Стратегически порвать с Вашингтоном и заключить сделку с Россией? Или же окажется «брошенным» своей собственной санкционной «мускулатурой»? Дайте ему время. В конце концов, это будет воспринято как решение.
Цугцванг – шахматный термин, когда игрок должен сделать ход, но каждый возможный ход только ухудшает его положение.
США и Британия решили кинуть Европу с газом ближе к осени.
На Западе еще до наступления осени началась внутривидовая грызня за энергоресурсы, увлекательный сериал, которого мы так ждали, стартовал досрочно. Власти Британии заявили сегодня, что могут перекрыть поставки газа в Европу из-за острой нехватки его на внутреннем рынке. Но какие поставки, если Британия сама импортер?
Сотрудничество Европы с Британией по газу было устроено следующим образом. У Британии есть своя добыча газа, которая обеспечивает около 50% потребностей страны. Но это в среднем. Вы и сами по своим счетам за газ знаете, что потребление летом и зимой отличается в разы.
Поэтому летом Британия полностью покрывала свои потребности и даже излишки качала в Европу, поскольку у неё практически нет своих хранилищ для газа, а у Европы их полно. Зимой, когда резко возрастала потребность в газе, Британия качала газ в обратном направлении.
Между Британией и Европой существуют два газопровода, один идёт в Бельгию, другой в Нидерланды, через которые они и обменивались между собой газом на взаимовыгодных условиях. Выгоды добавляло еще то, что этот газ поступал в Европу из России и был дешевле, чем СПГ.
Остросюжетности всей этой истории придаёт взаимная зависимость Британии и Европы по газу. У Британии есть возможность хранить запасы газа лишь на одну неделю. А мощности газовых хранилищ в Европе гораздо выше. В одной только Германии — в 19 раз больше, чем в Британии. А если сравнивать со всем Евросоюзом — разница в 80 раз.
Впрочем, размер хранилищ имеет значение только в том случае, если они чем-то заполнены. А у Европы с этим проблема. Как только встал без турбин Северный Поток-1, темпы заполнения хранилищ резко снизились и Европа может не успеть заполнить их к зиме. Британцы мигом сообразили, что закачай они свой газ в европейские хранилища летом, зимой можно обратно его не допроситься — европейцы могут не продать.
Потому что им самим уже очевидно, что не хватит. Вот в Британии и решили, Европа пускай там сама как-нибудь, а весь собственный газ должен оставаться в стране. И вместо продажи его в Европу британцы решили вновь открыть одно из своих хранилищ — Rough — на 3 млрд. кубометров. Это конечно мелочь, и зимой хватит лишь на 9 дней, но это лучше, чем откачать газ в Европу, а зимой не получить его обратно.
Тем более у Британии сейчас не только энергетический кризис, но и продовольственный — в этом месяце из-за высоких цен на газ закрылся один из крупнейших заводов по производству азотных удобрений — Ince. Да, не стоит забывать, что газ, это удобрения, а значит и продовольствие.
Британия слишком мала, чтобы без внесения удобрений обеспечить свое население продовольствием. А на внешних рынках всего этого тоже сейчас особо не найти. Точнее, всё это есть у России, но из-за своих же санкций, включая косвенные, у нас нельзя купить ни зерна, ни удобрений.
Также в Британии 35% электроэнергии вырабатывается с помощью газа. Ну а в плане отопления британцы зависят от газа на целых 85%. Для сравнения, немцы зависят от газа в отоплении на 48%, а французы лишь на 39%, благодаря очень хорошо развитой в стране атомной энергетике и тому, что Грета Тунберг не успела навести во Франции свои порядки.
Если у Британии такая огромная зависимость от газа и по отоплению, и по удобрениям, и по электроэнергии, то зачем же они тогда портят отношения с Европой, от которой сильно зависят в зимний период?
Ведь Британия лишь на 50% обеспечивает себя газом, а чем закончится история с турбинами, еще пока непонятно. Не спешат ли британцы?
Но дело в том, что кроме этих газопроводов, соединяющих Британию с Европой, у британцев есть еще СПГ-терминалы, причем, в отличие от Европы, в нужных количествах или правильнее сказать — мощностях.
Потребление газа в Британии составляет 73 млрд. кубометров в год, половину она добывает сама, а мощности СПГ-терминалов составляют 49 млрд. в год, т.е. мощностей даже избыток, т.к. нужно не более 40.
Но вы, конечно, справедливо можете добавить, что СПГ еще нужно найти на рынке, за него сейчас чуть ли не дерутся. Это отлично понимают и британцы, иначе бы не стали рубить с плеча интерконнекторы с Европой.
Судя по всему, они за спиной у ЕС договорились с США, что если зимой будут проблемы, Байден в приоритетном порядке поможет Британии и перенаправит экспорт СПГ из Европы туда. А я напомню, что из-за санкций в Европе возник дефицит газа, сделав США крупнейшим поставщиком СПГ, на который и понадеялись гордые европейцы.
США перенаправили 74% своего СПГ в Европу. Европейцы так хвалились этим, что могут прожить теперь и без российского газа, ведь привезут СПГ из США. Но Байден, задумавший развалить Евросоюз ради выгоды для Америки, конечно же, лучше поможет с газом Британии — и союзника выручит и ЕС быстрей так развалится, когда местные власти провалят отопительный сезон. Британия развалу Евросоюза тоже будет рада.
Впрочем, самим британцам тут радоваться особо пока что нечему. Хранилище на 3 млрд. кубов ничего, по сути, не изменит. И Борис Джонсон этой маленькой «перемогой», да еще подставив при этом Европу, ситуацию кардинально не поменяет, а обвинения во всём Путина уже давно не работают. Так что и Джонсон может не усидеть в кресле.
Учитывая стоимость СПГ из США, завод по производству удобрений в Британии этот «золотой» газ не вернет к жизни. А потому я нисколько не удивился новости, что власти Британии отменили запрет на импорт еды из Фукусимы — это где несколько лет назад бахнула атомная станция.
В Великобритании разрешили продавать еду из японского региона Фукусима. Поставки из Фукусимы запретили в Великобритании в 2011 году. После аварии стала появляться информация об обнаружении в некоторых районах Японии радиоактивных элементов, в частности изотопов йода и цезия, в воздухе, морской и питьевой воде, а также в продуктах — The Guardian.
Стоило только встать без турбин Северному потоку-1, как у них там началась грызня за ресурсы, а британцы уже вынуждены жрать радиоактивные продукты. Что ж, приятного им аппетита. А европейцы, понадеявшиеся на помощь США и их спасительный СПГ, явно переоценили свою значимость и своё место в иерархии союзников.
Свежие комментарии