У каждой страны есть своя идея, объясняющая смысл её существования в таком виде, в каком она есть или хочет быть, и оправдывает власть именно этой элиты, именно эти её действия и поступки. Есть такая идея и у каждой постсоветской республики бывшего СССР, ставшей внезапно суверенным государством. Эти государства бывают большими и маленькими, слабыми и сильными, но у каждого есть своя идея, и выражается она простыми словами: желание выжить любой ценой.
Для того чтобы выжить, нужно сохранить суверенитет. Под этим словом понимается способность правящей элиты действовать так, чтобы превосходящие по силе другие государства не навязали этой элите правила поведения. Эти навязанные правила всегда ведут к поглощению государственности и растворению государства в другом государстве. То есть к смерти, а это противоречит инстинкту выживания.
Есть своя идея выжить и у Казахстана. Его элиты видят мир с позиций способов выживания в окружении превосходящих по силе государств, каждое из которых способно лишить Казахстан суверенитета и растворить в себе. Правящие казахстанские элиты не желают этого. Они хотят сами править и всем владеть. И если приходится по необходимости делиться, то хотя бы это контролировать самим.
Суверенитет получается ограниченный, но это лучше, чем никакой.
Казахстанский правящий класс видит следующее: волей судьбы ему досталась страна, в которой огромные запасы природных ресурсов, в которых остро нуждаются мощные страны с развитой экономикой и большими военными и логистическими возможностями. Казахстанские хозяева понимают, что им можно со своими ресурсами прорваться на рынки сильных стран, но у Казахстана есть ограничения:
1. Нет денег на разработку ресурсов в необходимом количестве;
2. Нет кадров, умеющих их добывать;
3. Нет оборудования и технологий добычи;
4. Нет армии, способной эти богатства охранять;
5. Нет своих систем международных расчётов;
6. Нет единства в правящем классе и нет способов этого единства достичь без применения силы, то есть без гражданской войны, добивающей суверенитет;
7. Нет политической системы, где власть и общество способны не подозревать друг друга в измене и потому могут договариваться о компромиссе.
А что есть?
1. Есть территория, не имеющая естественных географических препятствий для вторжения внешних сил.
2. Есть огромная незащищённая граница с соседями, каждый из которых способен поколебать казахстанский суверенитет.
3. Есть на момент распада СССР примерно равное распределение населения между казахами и славянами (это потом славяне уменьшились в числе в результате исхода из-за выдавливания), причём славяне обладают более высокими компетенциями, образованием и навыками, связаны с мощным внешним центром силы, от которого зависит экономика Казахстана.
Между славянами и казахами есть национальные и языковые трения. Более того, славяне и построили нынешнюю государственность Казахстана, и теперь эту государственность у них надо перехватить, а перехватив, овладеть ею и сохранить.
С утратой советской идентичности единственным инструментом консолидации и единственным источником легитимности элиты стала идея национальная. Это сделало неизбежным всплеск национализма в бывшем СССР, и Казахстан не исключение.
Утратившие советскую идентичность люди должны были осознать теперь себя уникальным сообществом, имеющим давние общие корни, консолидирующую позитивную мифологию и потому обладающую миссией всё это сохранить, приумножить и передать. Естественно, защищая попутно от иноплеменцев.
Казахстан понимает, что может потерять суверенитет от любого государства рядом с ним. Он может потерять его от России, и потому в Казахстане есть русофобы и русофилы. Может потерять его от Китая, и потому в Казахстане есть синофобы и синофилы. Может потерять от Турции, и потому там есть туркофобы и туркофилы.
Это лишь в России видят в Казахстане только русофобию. На самом деле там есть ещё много чего разного по части фобий, включая фобии жузов друг к другу, потому что там тоже живут не однородные казахи, а этнически разные племенные группы, с разной историей, мифологией и ментальностью.
Кто-то меряет себя от монголов Чингисхана, кто-то от тюрок, потом ставших османами, кто-то от арабов. У них даже функции всегда были разными — одни правили, другие пасли скот, третьи воевали.
Тот, кто взобрался на вершину власти в Казахстане, всегда будет многовекторным, так как иначе ему не выжить. Влияние каждой силы должно компенсироваться совокупностью влияний других сил. Именно определением пропорций этих сил и их распределением по территории Казахстана и занимался всю свою жизнь Назарбаев, и в советский, и в антисоветский периоды.
Именно потому он всегда качался от евразийства к тюркизму, от Китая к России, от России к США, от США к Великобритании. Всем сёстрам по серьгам — а главный тот, кто эти серьги раздаёт. Этим человеком и хотел всегда быть Назарбаев. Он им и был.
В этом смысле он является архитектором нынешнего Казахстана. Просто в какой-то момент у него не хватило духа уходя уйти. Ему слегка помогли. Но созданную им конструкцию с благодарностью приняли, берегут, хранят и лелеют. И рассчитывают на понимание, во всяком случае со стороны России. И за это понимание — в рамках возможных пропорций сдержек и противовесов — готовы быть благодарны. И власть в России дорожит этим уровнем отношений, понимая, что нельзя требовать невозможного.
Не может Токаев долго принимать у себя ОДКБ, так как западный и китайский бизнес начинают остро беспокоиться. Не в том дело, что они уйдут или введут санкции, нет, а в том, что посчитают Токаева больше не хозяином в Казахстане. И начнут сговариваться за его спиной с его соперниками, которые пока смотрят ему в рот, но готовы в случае чего и заменить его на кресле, которому он не соответствует. Это опять переворот, и будет последнее хуже первого.
Токаев может уцелеть, лишь гарантируя всем остаться при своих. ОДКБ при этом ему уже не поможет, а помешает. Путин прекрасно это понял, и потому никаких возражений против вывода ОДКБ не высказывал. Ведь Россия тоже в случае задержки в Казахстане получает растущие проблемы.
Не стоит высказывать разочарованность в том, что Казахстан не стал протекторатом России. И он к этому не готов, и Россия не готова. Время протекторатов прошло. Сейчас влияние строится на совершенно других принципах.
Россия действительно понимает положение Казахстана и его элиты. Понимает её проблемы, стоящие перед ней, и детские болезни, которыми она болеет. Любая попытка ограничить суверенитет Казахстана немедленно вернётся бумерангом усиления там всех российских соперников. Опять будет «хотели как лучше, а получилось как всегда».
Россия будет упрочивать своё влияние иначе — как создатель открытых платформ для развития технологического суверенитета своих партнёров. Это то, что может дать только Россия. Ни Китай, ни США этого дать не могут. США в обмен на технологии заберут суверенитет, а Китай пока сам технологически зависим от Запада. Хотите технологического и прочего суверенитета? Это к России. Вот на чём в новом веке будет базироваться наше влияние.
Пока суверенная власть Казахстана развешивает по граммам доли разным иностранцам в её сырьевом секторе, формируя из вчерашних пастухов с психологией набегов индустриальную нацию, Россия строит ЕАЭС и через него лечит страхи среднеазиатских баев и ханов. Галстуки и костюмы элиты не должны вводить в заблуждение, психология народов формируется тысячелетиями. В Средней Азии все модели поведения сводятся к Ордынским традициям, глубоким, как небо над степью.
И потому не следует ни очаровываться блиц-операцией ОДКБ, ни разочаровываться её результатами. В Казахстане нельзя пугать элиты утратой суверенитета, иначе они способны со страху наделать глупостей. Как любой человек в состоянии испуга. Россия не ищет старых форм имперского влияния на свои окраины. Она идёт к новым формам, и здесь у неё уникальное конкурентное преимущество.
По сути, Россия участвует в создании мощной евразийской инфраструктуры, где все повязаны и взаимозависимы. Россия, Китай, Турция, Иран, Европа. Даже США пытаются занять свою нишу, но из-за географии они будут в изоляции. Ведь США владеют морями, а тут всё идёт по суше.
Россия — не только транспортный коридор, но и источник технологического скачка соседей (например, строительство АЭС в Белоруссии и Китае). Казахстан — только транспортный коридор, сопряжённый с другими его участками. Всем тут нужна стабильность.
Потому не стоит относиться к процессам в Казахстане с недопониманием. Их идея такова, и другой быть не может. Мы там есть, делаем своё дело, и делаем в целом правильно. Дайте нам спокойных 20 лет, и вы не узнаете Евразию.
Александр Халдей специально для ИА REGNUM
Свежие комментарии