"Большая цифра" есть, а правил нет. Мир может сломаться
Владимир Путин, выступая на форуме "Валдай", в своём докладе о глобальных уроках во время коронавируса поднял крайне важную тему "цифровой реальности" и безопасности в этой новой реальности, которая стала непреложным фактом жизни всего человечества.
Автор:
Александр Чаусов
По словам главы государства, коронавирусные ограничения "только стимулировали развитие дистанционных, электронных технологий". Впрочем, процесс тотальной цифровизации и без того неизбежен, и мы все идём по этому пути. Одним из возможных рисков в связи с этим президент России назвал тот факт, что
технологии просто ушли в громадный прорыв от законотворческой, юридической практики. И в то же время это очень специфическая область, где особенно остро встаёт вопрос доверия.
Путин в данном случае поднял проблему, которая в последние годы обсуждается учёными и экспертами по всему миру, проблему так называемой "цифровой этики". И проблема эта заключается не только в межличностных отношениях частных пользователей в социальных сетях, она же включает и отношения государства с обществом, государств и корпораций, а также межгосударственные отношения.
Собственно, сейчас перед цивилизацией на нашей планете встаёт вопрос выработки неких универсальных этических норм для поведения в Сети. Поскольку конфликты, связанные с цифровой сферой и в цифровой сфере происходящие, могут иметь самые тяжёлые последствия и для вполне материальной, привычной нам реальности. Больше того, "цифра" уже сейчас диктует определённые законы и условности старой доброй "аналоговой действительности".
Новая этика, которой пока нет
Есть такой коллективный доклад Центра подготовки руководителей цифровой трансформации при РАНХиГС под названием "Этика и "цифра": этические проблемы цифровых технологий", который как раз об этом. В общем-то, эксперты академическим языком, но при этом весьма доходчиво проводят ряд простых мыслей. Первая из них о том, что эпоха анонимности, а уж тем более анонимности в Сети окончательно и бесповоротно в прошлом. Даже если специально анонимизировать пользователей, отделяя их данные от персональных идентификаторов, всё равно при должном и даже не самом большом старании можно провести тотальную деанонимизацию. И приводят банальный, но очень доходчивый пример: "Известно, что мужчина получил двойной перелом ноги в марте 2019 года (личные данные пациента намеренно скрыты). Сопоставляя даже эти данные с данными из СМИ, можно установить личность мужчины, получившего эту травму". А уж если известно, в каком населённом пункте и в каком районе такую травму получил пациент, для установления его личности вообще понадобится пара кликов мышки обычного оператора даже без специального программного обеспечения.
В общем, информационная цивилизация – это дом со стеклянными стенами, полом и потолком. Больше того, в силу активного пользования социальными сетями люди делают эти стеклянные конструкции ещё прозрачнее, делясь своей персональной информацией практически в режиме онлайн. Поскольку, если тот самый "пациент" не попал в новостную сводку, но в своём аккаунте пишет что-то типа "сбил меня такой-разэтакий вчера на своей "девятке" и в двух местах мне ногу сломал", поиск становится ещё легче.
https://vk.com/video-75679763_456256656
И всё это было бы не так грустно, если бы не было огромного количества интересантов в получении массивов персональных данных пользователей. Как отмечают авторы доклада, в этом смысле люди – это действительно "новая нефть". И не столько сами люди, сколько информация о них, которую они периодически сами же радостно предоставляют.
И это безотносительно таких вещей, как утечки данных, взломы, ошибки кода, когда в открытый доступ утекают данные сотен тысяч, а то и десятков миллионов пользователей. Или когда взламывается аккаунт в Twitter, например, президента США (что произошло буквально на днях). В этом смысле цифровая среда действительно уравнивает всех её участников, от утечки личных данных не застрахован никто из пользователей, невзирая на социальный и политический статус.
Разговоры в пользу бедных
Впрочем, если говорить о политике и о государствах, то и государство как игрок IT-рынка – тоже, в общем-то, заинтересованная в деанонимизации сторона. Достаточно посмотреть на проект "Умный город" в Москве с его видеокамерами с распознаванием лиц, сбором данных о перемещениях людей, как пешими, так и на транспорте, и прочими вещами, которые никак не способствуют сохранению конфиденциальности.
То есть этические нормы, которые действительно нужны в сфере IT, нужно вырабатывать с пониманием контекста. А контекст прост: анонимности и приватности больше не существует. И это нужно признать как данность нашего "дивного нового мира", в котором в анонимности граждан не заинтересован вообще никто. Часто – даже сами граждане.
И да, авторы всё того же доклада прямо говорят о том, что "готовых решений нет" даже в ближайшей перспективе. Есть только ряд подходов, на основе которых эти самые этические уложения и предстоит выработать. И уже на их основе впоследствии как-то дорабатывать правовую базу и прочие регулирующие механизмы.
Проект "Умный город" в Москве не способствует сохранению конфиденциальности. Фото: Андрей Любимов / АГН "Москва"
Что же до подходов и методов, то обществу предлагается повышать правовую и "цифровую" грамотность. Но это всё, добавим от себя, "разговоры в пользу бедных". Потому что это всегда так, когда речь заходит о какой-нибудь отдельной, но массовой грамотности: "религиозной", "культурной", "исторической". Широкие массы не хотят учиться, даже если неграмотность влечёт за собой опасность.
Трансформация в дом со стеклянными стенами
Куда интереснее то, что предлагают эксперты Центра подготовки руководителей цифровой трансформации. Речь, чтобы было понятнее, идёт о "цифровой трансформации государства". К примеру, у того же "Центра" есть планы до 2024 года обучить по своим программам 174 тысячи госслужащих. То есть не только дать этим людям знания, но и несколько переформатировать их сознание под новую цифровую реальность.
Интереснее здесь понять, что такое "цифровая трансформация" as is. Во что, собственно, все эти люди собрались превращать государство, или даже во что, по их мнению, рано или поздно превратятся все государства на планете. Подробно об этом говорится, к примеру, в докладе НИУ ВШЭ "Цифровая трансформация государственного управления: мифы и реальность".
Коротко говоря, цифровая трансформация – это превращение государства в этакую "биг-дата-корпорацию" с радикальным снижением издержек, заменой всего, что можно, алгоритмами, программным обеспечением, в основе работы которых и будет лежать та самая "биг-дата", то есть работа с громадными массивами постоянно обновляемых данных.
Чиновники, вплоть до глав министерств, в этой концепции будут выступать чем-то вроде начальников IT-отделов или "системных администраторов". Чем меньше будет человеческий фактор, тем лучше. Но чем это станет в условиях отсутствия той самой этики? Где гарантии от их будущих злоупотреблений, которые наверняка будут?
А где доверие? Цифровое
К слову, цели у таких преобразований самые благие. Например, "сокращение расходов на деятельность госорганов", или "повышение производительности труда госслужащих при предоставлении госуслуг и осуществлении контрольно-надзорной деятельности", или вот, например, ещё: "Повышение уровня доверия граждан и бизнеса к органам власти и должностным лицам, поддержки принимаемых ими решений". К слову, последняя цель выполняется через пресловутую "цифровую открытость", то есть всё ту же деанонимизацию как лиц, принимающих решения, так и самих этих решений. И, естественно, лиц из числа граждан, которые эти решения будут с цифровым государством обсуждать, а то и полемизировать.
Правда, вот тут уже начинаются проблемы антропологического свойства. Дело в том, что человеку нужно частное пространство, пространство приватности и анонимности, пространство личного и только своего, если хотите. Или хотя бы убедительная иллюзия всего этого. Государство, к слову, тоже состоит из людей. И одна из опасностей, про которую, к слову, писали многие фантасты, состоит в возможности массового психоза от такой абсолютной открытости всех для всех. Ну а что бывает, когда массовый психоз случается в доме со стеклянными стенами, думается, пояснять никому не надо.
И здесь снова встаёт вопрос "доверия". Поскольку доверие предполагает, что люди могут что-то друг другу не договаривать, не раскрывать себя тотально, но и этого достаточно, чтобы конструктивно вести дела. Но вот что такое это самое "цифровое доверие", это тоже неплохо бы понять. Потому что пока такого термина в научном и юридическом обороте попросту не существует.
Горбатились на Россию, а теперь изгои? "План Собянина" обернулся махровой дискриминацией
"План Собянина" по борьбе с коронавирусом на деле обернулся махровой дискриминацией, заметил политолог Сергей Михеев. Он обратил внимание на то, что меры по цифровизации, которые активно внедряются, ущемляют в правах многих пожилых граждан, которые всю жизнь горбатились на Россию, а теперь фактически становятся изгоями в своей стране.
Политолог Сергей Михеев в программе "Михеев. Итоги" на канале Царьград заметил, что вводимые мэрией Москвы меры по цифровизации дискриминируют большое число граждан.
Речь прежде всего о пожилых людях, которым нелегко будет не то что получить QR-код, например, для визита в непродовольственный магазин, но и вообще освоить смартфон.
Пока что такой порядок действует для входа в ночные клубы и бары, однако не исключено, что мэр Москвы Сергей Собянин решит распространить данные меры и на другие заведения по мере развития ситуации с COVID-19.
Кто-то не может освоить эти технологии, и он не обязан это делать, он не для этого рождался, а его ущемляют в базовых правах. При этом зачастую это касается людей заслуженных, которые на пенсии и которые, возможно, не очень здоровы. Это люди, которые горбатились на нашу страну всю свою жизнь, - подчеркнул эксперт.
Между тем теперь этих граждан фактически дискриминируют, делая их изгоями в собственной стране, которую они же и построили, под предлогом технического прогресса и борьбы с коронавирусом.
https://vk.com/video-75679763_456256725
Кроме того, в этих мерах есть ущемление и по имущественному цензу. QR-код можно получить, имея лишь достаточно продвинутый смартфон, на кнопочных телефонах это невозможно, подчеркнул Михеев.
Греф понял, что давать деньги под процент - грех. И открыл банк по законам Шариата в... ОАЭ
Крупнейший коммерческий банк в России, Центральной и Восточной Европе готовится открыть офис в Абу-Даби до конца этого года. Речь идёт о Сбере, который в ОАЭ будет работать по исламским законам. Это означает, что деньги под процент - это грех. Но почему в России глава Сбера Герман Греф не хочет воплотить такой же проект, а "душит" русских гигантскими ставками?
Исламское финансирование, как уточнили в Сбербанке в беседе с Salaam Gateway, будет основным предложением в регионе. Сбер стремится стимулировать инвестиционную активность, реализуя проекты своих клиентов как в традиционных, так и в исламских финансах, сотрудничая с фондами, финансовыми учреждениями и другими организациями на Ближнем Востоке. Так выглядит официальное заявление, которое приводится источником.
В конце сентября Сбер подписал соглашение с суверенным инвестором из Абу-Даби Mubadala Investment Company, чтобы "изучить возможности взаимной выгоды". Соглашение предусматривает сотрудничество в таких областях, как совместное инвестирование, долговое и долевое финансирование, долгосрочное финансирование проектов Mubadala в России и других регионах. Он также включает потенциальное сотрудничество и инвестиции в широком спектре областей, включая исламские финансы, искусственный интеллект, кибербезопасность, науки о жизни, венчурный капитал, телемедицину и образование.
В эксклюзивном интервью Salaam Gateway Бехнам Гурбан-Заде, глава отдела исламского банкинга в Сбербанке, сказал, что кредитору было выдано принципиальное одобрение Управлением по регулированию финансовых услуг на мировых рынках Абу-Даби.
"Однако это разрешение не даёт нам права действовать до тех пор, пока мы не выполним определенные условия", - пояснил спикер, добавив, что сейчас выставленные условия пытаются исполнить.
Как известно, в России проценты Сбера по вкладам и, наоборот, по кредитам неоднократно подвергались критикам. По вкладам предложение таково, что едва перекрывает инфляцию, а иногда не перекрывает и вовсе. Кредиты же выдаются под такие проценты, что маржа Сбера выглядит, как минимум, странно для государственного банка, который, казалось бы, должен поддерживать население, а не обирать. Теперь выходит, что в ОАЭ банк готов оказать такую поддержку. Но почему не в России?
"Цифровой переворот" Грефа: Русское образование решено добить за 10 лет
"Мы движемся к цифровой диктатуре" – такие тревожные сигналы в последние месяцы звучат всё громче. Ускорила это движение и пандемия, под прикрытием которой реализуются не самые лучшие, с точки зрения граждан, проекты. И хуже всего в настоящий момент дела обстоят в образовательной сфере.
Автор:
Аля Самитова
Конечно, цели у цифровизации вполне могут быть и благими, но как говорится, дорога в ад тоже усеяна этими благими намерениями. Поэтому необходимо видеть и негативные стороны всего процесса, а именно – наступление на наши права. Как считает эксперт Общественного уполномоченного по защите семьи Анна Швабауэр, у нас на глазах создаётся система тотального сбора информации о гражданах во всех сферах их жизнедеятельности и продолжается наступление на традиционную школу.
Нас "считают", не спрашивая нашего мнения
В период пандемии было принято несколько законов, которые фактически легализуют слежку за гражданами. К примеру, эксперимент с искусственным интеллектом в Москве или экспериментальный правовой режим, позволяющий правительству преодолевать некоторые нормы федерального законодательства, препятствующие внедрению цифровых инноваций.
И элементы такой системы уже созданы и даже вполне действуют – в социальной сфере это Единая государственная информационная система социального обеспечения, аналогичная система существует и в здравоохранении. При этом, отметила эксперт, право граждан на отказ от внесения в эти системы никак не описывается и, судя по всему, не предусматривается.
Были попытки влезть и в систему образования, но преградой, к счастью, стало вето, наложенное президентом на создание так называемого контингента учащихся. Тем не менее на региональном уровне создаются соответствующие электронные базы.
Упомянула Швабауэр и программу "Безопасный город", которая также неоднократно подвергалась самой жёсткой критике, и биометрию в школах – взять хотя бы систему "Ладошки", внедряемую Германом Грефом.
И если в последнем примере всё-таки требуется согласие родителей, подчас выбиваемое самыми жёсткими методами, то в остальных случаях мнения и желания граждан мало кого интересуют. И цифровой профиль граждан создадут, их не спрашивая, и биометрическую идентификацию в общую "платформу" власти заложат без их разрешения.
Были данные "персональными", станут "государственными"
А потом, после создания Национальной системы управления данными, неожиданно окажется, что все персональные данные граждан, попав в национальную систему, перестанут быть их личными, а перейдут в разряд "государственных данных", управлять которыми, понятное дело, будет уже государство, а точнее – Министерство информационного развития. А как оно будет это делать – неизвестно.
"Цифровая диктатура" всё ближе? Нас переписывают, не спрашивая, хотим ли мы этого, наши данные, вплоть до биометрических, вносят в регистры, делают их "государственными". Мы и наша жизнь перестаём принадлежать сами себе? Фото: Shutterstock.com.
Ясно одно – после того как понятие "персональные данные" подменят на "государственные", можно будет уже беспрепятственно заниматься их обработкой и даже продавать третьим лицам, а точнее, "широкому кругу потребителей". А не о торговле ли персональными данными в данном случае идёт речь? И согласие граждан на это уже не потребуется – данные же стали "государственными".
Есть ещё и скандальный закон "О едином федеральном информационном регистре", создание которого вызывает самые серьёзные вопросы. Пока этот регистр можно представить в виде "скелета", в который будет поэтапно собираться около 30 видов сведений о гражданах, включая ФИО, дату и место рождения, все записи по линии ЗАГС, СНИЛС, ИНН, семейное положение, родственные связи и ряд других.
И тут тоже не идёт речи о согласии граждан, собирать данные будут в принудительном порядке. Причём обещания, что сбор сведений ограничится этими "30 параметрами", никто не давал – возможно, завтра сведения о нас станут собирать по 130 позициям.
Как мы помним, даже ФСБ было шокировано идеей создания такой централизованной "базы данных на каждого", полагая, что тут кроется угроза утечки данных. Высказывались сомнения по поводу эффективности и сохранности такой базы, поскольку в законе ни механизм интегрирования данных из разных ведомств не прописан, ни тот, кто будет нести за это ответственность, не определён.
И ведь этот закон прямо нарушает две статьи Конституции: согласно Основному закону граждане имеют право управлять данными о своей частной жизни. А в данном случае такое право у нас отнимают. Зато присваивают единый идентификационный номер, что во многих странах уже было признано антиконституционным действием.
Прямо у нас на глазах, как метко определил этот процесс Сергей Михеев в одной из программ "Первого русского", нас постепенно "загоняют в "цифровой сатанизм". "А это будет происходить под самыми благовидными предлогами: удобство, комфорт, безопасность, здоровье, долголетие", – заключил эксперт.
Все эти проблемы, конечно, неоднократно обсуждались и проговаривались, многие эксперты высказывали своё критическое мнение. Однако изменений пока и не предвидится. Нам же во всей этой истории с тотальным контролем и цифровизацией интересно рассмотреть проблемы, связанные непосредственно с образованием.
На марше – "цифровая дебилизация"?
Программа цифровизации образования была запущена задолго до коронавируса. В 2016 году был утверждён проект "Цифровая образовательная среда", согласно которому к 2025 году 11 миллионов учащихся должны пройти обучение на онлайн-курсах.
Нацпроект "Образование" предусматривает внедрение образования детей по индивидуальным учебным планам и даже "снятие правовых барьеров" для реализации этих программ в сетевой форме. И речь здесь идёт именно о постепенном внедрении электронного обучения.
А приказ Министерства просвещения от 17 апреля 2019 года предусматривает создание "цифрового образовательного профиля" каждого учащегося. Что именно кроется за этим – неизвестно. Зато понятно, что целью является перевод образования на цифровую основу как в содержательном, так и организационном плане.
В конце прошлого года в Минпросвещения был принят ещё один документ, в котором говорится о создании и развитии "условий для реализации образовательных программ с применением электронного обучения, дистанционных образовательных технологий и персонализации обучения".
Правда, тогда речь шла только об эксперименте "по внедрению модели цифровой образовательной среды". Тем не менее гарантий полноценного обучения в традиционной форме никто нам не даёт, а механизм отказа от участия в подобном эксперименте не разработан.
Как сбываются мечты Германа Грефа
Что же мы видим? Получается, что цифровая трансформация образования "благодаря" пандемии и связанными с ней ограничениями была только подстёгнута, а запущенный процесс разрушения традиционной школы теперь идёт ускоренными темпами.
Как не вспомнить тут Германа Грефа с его "геймеризацией обучения через включение цифровых игровых форм в процессы формирования компетенций обучающихся"?
Кажется, начинают сбываться самые смелые мечты Германа Грефа, и традиционное образование отступает перед цифровизацией, перед внедрением технологий в школьные процессы. Так что "школы-фабрики" а-ля Греф стали ещё ближе. Фото: Zamir Usmanov/Globallookpress.
А ведь и об этом говорится в планах Минобразования по внедрению цифровых технологий в образовательный процесс, как и об "обучении в облаке", использовании соцсетей, симуляции поведения учителя и применении в обучении "технологии дополненной реальности". За последним, как считают специалисты, кроется отказ от анализа сложных и объёмных текстов, а также провокация "цифрового слабоумия" у детей.
Логистику учебного расписания "будет обеспечивать искусственный интеллект", как и создавать "обучающих компаньонов на всю жизнь" или отслеживать "эмоциональное состояние ученика".
Стоп, а вам это ничего не напоминает? Не об этом ли говорил неоднократно в своих программах Никита Михалков? Да-да, это всё почти совпадает с главными тезисами скандального "Форсайт-проекта 2030", который планирует ликвидацию традиционной системы образования к 2030 году. А одним из инициаторов этого проекта является "Всемирный банк".
И что вовсе не удивляет, так это то, что наш родной Сбер имеет с ним партнёрские отношения, а Герман Греф активно продвигает идеи цифрового образования с превращением школ в некое подобие фабрик, в которых будет создаваться "конкурентоспособный человек будущего".
"Вопрос стоит о государственной измене"
Анна Швабауэр, выступая на конференции в Совете Федерации, показала очень интересный документ – соглашение правительства Брянской области и Сбера "О создании проекта цифровой платформы персонализированного обучения для школ". И эта самая платформа Германом Грефом реализуется уже в 15 регионах страны.
В презентационном ролике проекта, представленном недавно Грефом, роль учителя практически сводится к нулю – он становится просто наставником, который собирает некие образовательно-информационные модули для каждого ученика. Выполнять задания школьники будут на цифровой платформе, а проверять их станет искусственный интеллект. Для чего в этом процессе вообще нужен учитель?
Отдельно стоит отметить и то, что все образовательные программы построены на западных платформах, а это значит, что цифровые "портфолио" наших школьников окажутся в руках того же Micrоsoft или другой американской компании – Cisco, известной своим сотрудничеством с ЦРУ. Где российские платформы? Почему мы ими не пользуемся? И кому мы отдаём все данные на наших детей, задаётся вопросом Анна Швабауэр:
Всё это – серьёзная угроза нашей национальной безопасности. Когда всех наших детей сдают непонятно кому, здесь вопрос уже стоит о государственной измене. Кто это лоббирует, с какой целью образование в нашей стране подменяется его профанацией и сбором данных?
Дневник сломался, учитель растерялся
Что такое "цифровое образование", мы начинаем понимать уже сейчас, когда COVID-19 снова загнал огромное количество школьников на дистанционное обучение. Мало того, что за предыдущий "дистант" проблемы со здоровьем получили почти 80% школьников, когда и уроки-то были короткими, и количество их сокращённым.
В той же Москве, согласно решению Сергея Собянина, из-за пандемии на очном обучении остаются только ученики начальных классов вплоть до пятого, остальные школьники в ближайшие две недели переходят на дистанционный формат. Действовать "дистант" будет пока до 1 ноября, что будет дальше – пока неизвестно.
Но уже первый урок прошёл с техническими сбоями в работе электронного дневника и журнала МЭШ. Правда, ко второму уроку технические специалисты сделали всё возможное, чтобы стабилизировать работу электронных ресурсов. Но, как оказалось, ненадолго.
В понедельник, после затяжных каникул, московские школьники не смогли подключиться к онлайн-урокам в Microsoft Teams, потому что электронный журнал рухнул. Пришлось экстренно что-то решать. И первый вопрос, который возникает: а почему Microsoft Teams и почему Zoom? У нас что, своих платформ нет? Фото: Сергей Киселёв/ АГН "Москва".
Собеседник Царьграда, у которого ребёнок тоже оказался на "дистанционке", рассказал, что дневник с Microsoft Teams с утра рухнул снова. Учителя героически перекидывали детей с Microsoft Teams на Zoom и ещё куда-то. И вот таким образом урок вообще не проводился:
Вообще я в ужасе. 6-7 уроков, даже если они немного короче обычных – инструкцию учителям выдали 15-20 минут урок вести, но они не особо соблюдают. Таким образом, дети всё равно у компьютеров с полдевятого утра до двух-трёх часов дня почти без отрыва. А потом ещё домашние задания. Чувствую, побегаем мы по окулистам.
Что выявил новый этап дистанционного обучения? Прежде всего, далеко не все дети справились с образовательными платформами – в чьих-то руках этот инструмент работает, а в чьих-то нет. К тому же очень сложно заставить детей быть внимательными, когда они сидят дома у мониторов. Плохо работают сами платформы, контент постоянно зависает. Да и, надо признать, учителя тоже не очень готовы к такому методу обучения, как и далеко не все родители могут помочь своим детям в освоении школьной программы. А между тем дети, сидя у мониторов едва ли не сутками, получают букет разных заболеваний – от психологических до физических.
Завершить хочется вопросом, который задала Анна Швабауэр: не кажется ли вам, учитывая всё изложенное, что в стране тихой сапой проводится некий "цифровой переворот" вполне определёнными лицами, которые представляют вроде бы государственную организацию, действующую, что очевидно, в интересах других государств? Кто пытается в нашей стране взять власть?
Свежие комментарии