Закон и "закон"

Принципы права — это руководящие нормы права,определяющие содержание и направления правового регулирования. Они представляют собой наиболее общие нормы, которые действуют во всей сфере правового регулирования и распространяются на всё. Поскольку в них логика и смысл законов, то принципы права определяют пути совершенствования правовых норм, выступая в качестве руководящих идей для законодателя. Они являются связующим звеном между коллективным разумом общества и правовой системой. А важнейшим принципом права, лежащим в основе всего законодательства - является выбор между постулатом "закон един для всех" и постулатом "закон - оформление на бумаге силового превосходства".

 

Проще говоря, это принцип единозакония и принцип записывания. Записывание является механическим актом: оно само по себе не предусматривает никаких общих рамок для законодателей и подчинённых им людей.

Приказ, отданный восточным деспотом, имеет силу принудительного закона, но никоим образом не распространяется на самого деспота или его фаворитов. Ни сам деспот, ни его фавориты и жрецы не принимают на себя тех обязанностей, которые навязывают подданным. Они никак не связаны законом: их законы - лишь протоколирование их воли, осуществлённое в виде записи. Самого законодателя эта запись никак и ничем не связывает.

С точки зрения принципа силы - "законом" можно назвать (что и делают) любое волеизъявление в письменном виде. От устного приказа оно будет отличаться только тем, что имеет форму письменного текста, и всё. Именно такие "законы" и действуют в буржуазном обществе, хотя на его кафедрах достаточно демагогов, утверждающих, что закон един для всех. Но позвольте, господа, В КАКОМ ЖЕ МЕСТЕ он един?!

Принцип единозакония заключается в том, что закон един для всех. Но ведь из этого автоматически вытекает система, обеспечивающая равную оплату за равного объёма труд[1], равную планку выхода на пенсию[2] и т.п. Или, к примеру, конституционное право на жилище. Давайте применим к нему принцип "закон един для всех". Если каждый гражданин имеет, согласно Конституции, право на жилище, но у одного 10-15 квартир, а у другого нет ни одной, то как это коррелирует с единством закона для всех граждан?!

Разве не очевидно, что гражданин, УЖЕ получивший одну квартиру, должен ждать, пока квартиру получит другой гражданин, а не вторую загробастать? В СССР это принцип действовал: получаешь новую квартиру - сдай старую, под расселение других нуждающихся в жилье. Теперь - нет. Потому что ликвидировано единство граждан перед РЕАЛЬНЫМ законом.

Конечно, в буржуазном обществе единозакония нет и быть не может. В этом обществе один (представитель рецессивных страт) не может выйти на пенсию даже в 60 лет, тогда как параллельно ширится направление «ранних пенсий» (у представителей доминирующих страт).

Смысл ранней пенсии в том, что, пользуясь своим финансовым превосходством, человек прекращает трудится в 30 или в 25 лет, живёт на отложенную ренту. Итог процесса: пенсионное обеспечение для одних – никогда, для других – всегда (много есть и таких, кто вообще ни дня нигде не работал). Конечно, говорить, что в таком обществе «закон един для всех» - только людей смешить.

Единый закон для всех – это не декларации, а реальное равенство подходов во всех сферах жизни (не только экономической, но и образовательной, культурной и т.п.). Иначе принцип теряет смысл: он сам по себе, а жизнь сама по себе.

Декларативность (по сути, лживость) – живая душа номинализма. Она позволяет «повысить» зарплату, не повышая её[3], «предоставить», не предоставляя, «обеспечить» не обеспечивая, «провести» не проводя, и т.п. Декларативность уводит нас в демагогию выдуманных миров, отчего мы можем потерять чувство реальности.

Знают ли люди, например, что такое хозрасчёт? Это когда в основе действий хозяйствующего субъекта лежит его материальная выгода в качестве главного бытового и воспитательного приоритета. И это очень страшно, но не все понимают, как это страшно…

Вообразите, что к вам в квартиру ломятся бандиты, с целью вас убить, и поселиться у вас дома вместо вас. Кроме личного топора и газового пистолетика, вы, вероятно, уповаете на органы правопорядка. Вы рассчитываете, что органы вас защитят, а бандитов накажут.

Переведём ситуацию в логику хозрасчёта. Полиция в этой логике начнёт высчитывать, кто ей больше может заплатить: вы или бандиты. Она встанет на ту сторону, которая платит. Защита – это товар, который реализуют правоохранители, и любой продавец хочет продать товар тому, кто больше платит.

Либеральная демагогия возразит на это, что хозрасчёт фирм и фирмачей – одно, а полиция, прокуратура, школа, больница – другое. То есть существуют две логики: одна для простых людей, другая для госслужащих.

Но это же словоблудие! Как может полицейский или прокурор жить в обществе и быть свободным от базовых ценностей этого общества? Его что, в пробирке выращивают? Он учился в той же школе, прежде чем стал полицейским или прокурором. Его воспитывали на общих с торгашами базовых приоритетрах. У него – общий со всеми образ успеха в голове.

Вы же не можете укомплектовать все полицейские участки и прокуратуры инопланетянами! Все кадры правоохранителей (или учителей, врачей, и т.п.) черпаются из социальной среды. А эта социальная среда отравлена культом финансового успеха, отравлена жаждой наживы. С какого места этого гнилого болота вы бы не зачерпнули кадры – всё равно в ковш попадёт отравленная вода. Потому что священники, прокуроры, врачи, учителя – живут среди людей, они такие же потребители, отцы и дети, такие же граждане, как и все остальные.

И в итоге получится, что правоохранительная система и криминал срастаются (что, собственно, и вышло). В обществе хозрасчёта куда бы ни шёл человек – он идёт туда делать деньги. В кооператив или на завод, в торговлю или в полицию, он уже заранее, через детство, заряжен базовыми ценностями того общества, в котором родился и живёт.

А если правоохранительная система и криминал срослись (став филиалами друг друга), то вместо принципа единозакония вступает принцип простой записи, простого упорядочивания на бумаге криминальных, по сути, отношений. Надо же как-то упорядочить отношения в обществе, в этом и мафии заинтересованы!

И тогда появляется принцип простой фиксации отношений «под запись», амбивалентный к идеям справедливости и единства закона для всех. Люди, назвавшие себя «законодателями» далее называют «законом» любую собственную запись на бумаге. Тут важно не что записано, а кто написал.

Такие «законы» с точки зрения общей теории права и общего богословия – фальшивы. Они не отражают ни логики единства, соответствия правовой системы (в которой законы не должны противоречить друг другу), ни логики справедливости.

Настоящий закон – един для всех и каждого, соответствует ценностям всех других законов, и отражает в себе, в своём предмета общее представление данного общества о справедливости. То есть он неизбежно опирается на идеологию, пронизан той или иной идеологией, а не сам по себе. Он (настоящий закон) принят не потому, что «законодателям» моча в голову ударила, а потому, что его потребовала общая логика осуществляемого цивилизационного строительства.

Простая запись, фиксирующая на бумаге произвол сильных хищников, ничего такого в себе не содержит, хотя и принимает имя «закона». И, хотя активно декларируется«равенство закона для всех», никакого отношения к жизни эти декларации не имеют: один уже в 20 лет «персональный пенсионер», а другой и в 64 года продолжает горбатиться у станка…

Нужен ли цивилизации принцип «закон один для всех»? Попробуйте мысленно его отменить, что получится? Работает ли этот принцип в условиях зоологической свободы особей, рынка, хозрасчёта, капитализма? Нет. Принцип этих систем лаконично и полно выразил лозунг Бухенвальда: «каждому своё».

Фашизм в наиболее завершённом виде противопоставил этот принцип «каждому своё»[4] - базовому правовому принципу цивилизации «закон един для всех».

Цивилизация вышла из животного мира и запустила историю именно потому, что её активисты пытались (чаще всего безуспешно) заменить «каждому своё» из мира животных на единозаконие из мира людей. Вся история – и есть история этих попыток.

Деструктивная природа капитализма заключается в том, что он движется в обратную сторону. И в окончательной своей стадии, в фашизме, отбрасывает всякую демагогию по поводу «закон един для всех». Не един – и это уже на уровне деклараций: есть «люди», которым полагается право на жизнь, и есть «колорады», «личинки колорадов» - которые можно и нужно уничтожать, сжигать – потому что у них право на жизнь отсутствует. Эта идеология современного украинского фашизма неразрывно связана с общей логикой капитализма, в которой люди живут вместо друг друга.

Постоянно видя в другом конкурента, люди учатся видеть в другом врага, и постепенно наращивают средства подавления конкурентов-врагов. Прямая и грубая «зачистка жизненного пространства» приходит не сразу. До неё обычно бывает стадия буржуазной филантропии: возвращение «из милости» обобранным частички того, что отобрал. Но это, поверьте историку, проходит, и быстро проходит.

Человек или перестаёт быть убийцей, или перестаёт стыдиться того, что он убийца, перестаёт это скрывать, делает своё дело с гордостью и публично, ничего уже не стесняясь. Тут уж – одно из двух.

«Стыдливые убийцы» буржуазной благопристойности – промежуточный типаж.

И мы стремительно этот типаж "проезжаем" под фашистские разговоры о "колорадах", которых убивать семьями - не преступление, а наоборот - доблесть нациста...

 

---

[1] Принцип тарифной сетки.

[2] Единые стандарты предоставления пенсий, в том числе и с обоснованными категориями ранних пенсий.

[3] Номинальные деньги ничего не значат: рост номинальной зарплаты при росте цен и затрат на жизнь может означать снижение реальной зарплаты.

[4] По сути, это опрокинутый в правовую сферу принцип дарвинизма: выживание, борьба за существование, случайность жизни, отсутствие всяких правил в борьбе (победитель получает всё, победитель всегда прав и т.п.), ликвидация моральных норм даже на формальном уровне.

Александр БЕРБЕРОВ